Кейтлин отпивает газировку и поворачивается к Алексис.
– Ты ей рассказывала про выходные?
Алексис оглядывается, убеждаясь, что ее никто, кроме нас, не услышит, а потом кладет руки на стол и сообщает полушепотом:
– Мои родители уезжают из города. Большую вечеринку я закатить не смогу: если меня еще раз поймают, то заберут машину. Поэтому у нас будут небольшие посиделки для своих.
– Все парни придут! – вставляет Оливия и начинает перечислять имена приглашенных и показывать на них пальцем, оглядывая соседние столики.
– Трэвис, Джереми, Курт… Еще нужен кто-нибудь для Хейли. А ты приводи Эй-Джея! Заодно и познакомимся с ним поближе.
Соблазн велик. Я борюсь с ним, и все же. Всю неделю я морально готовилась к тому, чтобы навсегда попрощаться с «Восьмеркой», но теперь даже не знаю, действительно ли хочу с ними порвать.
Может, я ошибалась. Может, я смогу общаться и с Поэтами, и с «Восьмеркой». Как знать, может, Эй-Джею понравится мой круг. Я ведь ни разу его обо этом не спрашивала. Представляю, как глубокой ночью мы сидим в гостиной у Алексис и разговариваем, и все узнают Эй-Джея с той стороны, которую большинство людей попросту не видят… Стоп. Как там сказала Оливия?
Поворачиваюсь к Кейтлин.
– Так ты встречаешься с Куртом? – на мгновение на ее лице проступает смущенное выражение, но она быстро берет себя в руки и склоняет голову набок.
– Ну да. Мы неожиданно столкнулись на вечеринке на прошлых выходных и решили снова быть вместе.
Быть вместе? По-моему, обжиматься в раздевалке с моим парнем в каких-нибудь пятнадцати метрах от меня – совсем не то же самое, что «быть вместе». Но я рада, что она сказала мне правду. На минуту я напрочь забываю, зачем я сюда пришла.
– Я хочу вам кое-что сказать, – начинаю я, и настроение за столом резко меняется. Алексис скрещивает руки на груди. Кейтлин смотрит на меня, приподняв брови. Оливия прикусывает губу и не сводит глаз со стола. Хейли хватается за голову. – Мы дружим с самого детства, и на то есть множество причин. Нам всегда было хорошо и весело вместе. Все мои лучшие воспоминания связаны с вами, – начинаю я. Я говорю медленно и четко, в точности так, как учила меня Сью. Руки начинают дрожать, но я делаю глубокий вдох и продолжаю. – За эти годы мы сильно изменились. И я считаю, это здорово. Человек должен меняться, в этом нет ничего страшного. Я сама сильно изменилась за последние несколько месяцев, и мне нравится тот человек, которым я становлюсь.
– Что же это за человек? – спрашивает Оливия.
– О том и разговор, – отвечаю я, пожимая плечами. – Я пока не знаю. Точнее сказать, я не знаю, какая я, когда вас нет рядом. Но мне важно это выяснить.