«Не в качестве аргумента», просто потому, что вычисление количества подонков в той или иной нации — занятие бессмысленное. Они есть во всех нациях, во все времена, и их примерно один и тот же процент. На первый взгляд это может показаться не совсем верным — ну вот, например, кажется, что «граждане Советского Союза», к потомкам которых вроде бы причисляет себя автор этого текста про Бабий Яр Петраков, в ХХ веке дали просто невероятно высокий процент убийц, садистов, предателей и доносчиков. Регулярные армии и банды времен Гражданской, ЧК, НКВД, ГПУ, заградотряды и та же РОА и русские полицаи, да и 4 млн доносов, запротоколированных в органах за сталинское время, — впечатляющие цифры. Уж если автор верит в такое национальное наследование, надо было бы начать ужасаться с себя.
А немцы, создавшие нацизм, кажутся менее отличившимися? Нет, они тоже достойны внимания автора. Но удивительным образом копнешь историю или посмотришь за ее поворот, и вот уже другой народ оказывается ничем не лучше — американцы в XIX веке были рабовладельцами более жестокими, чем древние римляне; турки еще до ЧК и концлагерей в России вполне освоили технику геноцида и в начале ХХ века были способны вырезать целые города (не только армян, но и греков); китайцы, японцы, за ними вьетнамцы, а недавно — корейцы и камбоджийцы оказались вполне достойными соперниками в чемпионате по зверству.
Мы уже не говорим об Африке и Ближнем Востоке, но вот приходит новое время, и не только евроазиатские азербайджанцы и армяне оказываются вполне способны на взаимное истребление, но даже совсем европейские сербы (разве после Второй мировой в Европе это возможно?) вспарывают беременным хорватским женщинам животы. Если провести тщательный анализ, не найдется нации, которая в своем не слишком отдаленном прошлом не имела бы чудовищных фактов массовой агрессии, садизма, появления значительного числа патологических личностей и других прелестей человеческой натуры. Гуманистический мир тонок и хрупок, и внутри любого народа прячется примерно одинаковое количество мерзавцев — до той поры, пока проявлять свою сущность не становится выгодно.
Человеческая жизнь коротка. Нет уже на земле тех турок, которые уничтожали армян и резали греков в Смирне. Нет героев-садистов Гражданской. Нет охранников ГУЛАГа и русских следователей из НКВД. Нет офицеров СС и гестапо, украинских, русских и белорусских полицаев, бойцов «Нахтигаль» и бойцов заградотрядов. Нет японцев, уничтожавших детей и женщин в Китае. Скоро не станет даже сербов-карателей из 1990-х. Мои сегодняшние друзья-немцы не имеют никакого отношения к нацизму; мои одногруппники по университету в Чикаго — китайцы — к Мао Цзэдуну; люди, которых я встречаю в Камбодже, — к красным кхмерам; украинцы, с которыми я работаю, дружу, переписываюсь, которые сегодня живут на Украине, в Канаде, России, — к бандеровцам. Так же — ни больше ни меньше, — как русские вокруг меня в России не имеют отношения к сталинским следователям, охранникам, бандитам Гражданской.