«Ох-х, Бет, – подумала Кэти. – Если ты ведешь себя так же и со стариками в приюте, представить не могу, каковы же остальные сиделки, если, как говорят, одинокие старички и старушки в тебе души не чают?»
А уже через четверть часа она с удивлением смотрела, как Бетси ласково расспрашивает одетую в старое черное платье старушку о содержании письма, полученного той от сына-моряка.
Приютская экономка, высокая жилистая женщина с выпуклыми желтоватыми глазами, пересчитала присланные миссис Лофтли простыни и коротко попросила Кэтрин передать ее тетушке благодарность за участие в делах приюта. После чего уверенно сообщила мисс Вортекс, что ее юная подруга желает осмотреть богадельню, познакомиться с милыми стариками и в будущем, возможно, принимать участие в делах приюта.
Кэти испуганно охнула, но ее восклицание заглушил утвердительный ответ Бетси, пообещавшей показать мисс Хаддон все, что ей захочется увидеть. Похоже, решительной экономке не осмеливалась возражать даже Бет.
И вот теперь Кэти шла за своим проводником по длинному коридору, слабо освещенному в это предвечернее время. По обе стороны коридора девушки видели в открытые двери стариков и старушек, сидевших или лежавших на кроватях. Лишней мебели в комнатах не было, но стены украшали картинки и вышивки, на подоконниках кое-где стояли горшки с цветами и огородной зеленью. Все выглядело чистым и аккуратным, как и положено богадельне в городе, где попечительский совет не отлынивает от своих обязанностей и не присваивает сборы от пожертвований.
Но атмосфера несчастья, болезней, старости чувствовалась здесь, как в любом другом, самом бедном или самом хорошо обустроенном приюте. Кэтрин старалась дышать пореже, жалость и неловкость – вот то, что она чувствовала, глядя по сторонам. Бетси же указывала ей то на одного, то на другого старика, называя их по именам и двумя-тремя словами описывая жизненные невзгоды, приведшие их сюда.
В одну из дверей Бет зашла и присела на край кровати рядом со старухой в черном, теребящей в руках помятое письмо. Кэти неловко остановилась на пороге, не решаясь зайти в комнату. На другой кровати она увидела очень старую женщину, полулежавшую на подушках. Та приветливо кивнула Бет и уставилась на Кэтрин, щуря слабые слезящиеся глаза.
– Кого ты привела с собой, Эдит? – Полные красные руки старушки теребили выцветший кусок какой-то ткани, возможно, бывшей когда-то частью индийской шали. В него было что-то завернуто, должно быть, связка старых писем. – Это Алисия пришла с тобой? Почему она не зайдет?