При виде фиаско своего телохранителя Сынок попытался дать деру, но не тут-то было. Викинг еще в начале схватки приметил заинтересованного наблюдателя и сделал правильные выводы. Теперь он ухватил Сынка за ворот рубашки и, пристально глядя в его побледневшее от страха лицо, отрывисто бросил:
— Ты на меня натравил косоглазого?
И поскольку Сынок не проронил ни слова, тряханул его с такой силой, что треснула рубашка.
— Ну же, отвечай.
От могучего рывка пульт выскочил из кармана и упал на землю. Забыв о своем страхе и оставив в руках у Глеба ошметки своей рубашки, Сынок опустился вниз в поисках бесценной вещи. Но Викинг отшвырнул Сынка прочь одним пинком ноги и сам поднял валяющуюся у его ног вещицу. Он так и не понял, почему дешевая безделушка представляет для Сынка такую огромную ценность, и потому то ли с иронией, то ли всерьез спросил:
— Там внутри бриллианты спрятаны? — И сделал вид, что пытается вскрыть коробочку.
— Не трожь! — завопил Сынок, бросаясь на Викинга.
Увесистая затрещина мигом охладила его пыл. Викинг озадаченно повертел пульт в руке.
— Что это такое? — наконец спросил он.
И тут Сынок сглупил. Он не нашел ничего лучшего, как сказать:
— Так. Пульт управления телевизором.
— Да ты за идиота меня держишь!? — вскипел Викинг. — Что я, пультов никогда не видел. Да и не стал бы ты из-за такого пустяка здоровьем рисковать. И вообще, есть у меня такое чувство, что в твоих руках эта штучка способна только зло приносить. Так что пусть пока у меня побудет. А ты иди помоги своему желтолицему другу. Что-то он никак не очухается.
* * *
Сморщив лицо, словно во рту у него лежала долька лимона, Седой слушал Федота. Федот был воронежским паханом и к Седому прибыл с претензиями.
Неделю назад в Глотове проездом очутилась группа воронежских карманников. Они собирались явиться в дом к Седому с маленькой просьбой. Карманники хотели, чтобы пахан связался с начальником милиции городского рынка и предложил ему за пару сотен долларов убрать на полдня своих людей с дежурства, чтобы карманники могли поработать в спокойной обстановке.
Этот новый вид «услуг» уже успел себя отлично зарекомендовать и распространился почти по всей России. Зная об этом, Седому, чьи финансы уже допевали последний припев романса, стало обидно, что пришлым могут достаться те деньги, которые с таким же успехом способны добыть его люди. Поэтому, прихватив с собой Креста, пахан укатил в неизвестном направлении. Воронежцы застали на месте только Циркача и попросили передать Седому их просьбу и деньги. После чего отправились готовиться к набегу, не подозревая, что об их просьбе кроме Циркача известно, в лучшем случае, одному Богу.