– Я уже сказал: это всего лишь видение. Но если ты хочешь дать ему имя, то я назову его вратами, разделяющими жизнь и смерть. Я сам проведу тебя через эти врата. Почему я это сделаю? Потому что я трус. И я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить тебе уйти.
Дэниел преисполнился радости и холодного торжества. Наконец-то! Настал его час! Он больше не будет чувствовать себя затерянным в страшном свободном падении времени. Он больше не принадлежит к бесчисленным миллионам тех, кто, утратив имя и способность видеть, обречен спать в безвестности под слоем сырой душистой земли, покрытой сломанными увядшими цветами.
– Я ничего тебе не обещаю. Как я могу обещать? Я уже объяснил, что ждет тебя впереди.
– Мне все равно. Я отправлюсь навстречу этому вместе с тобой.
Глаза Армана покраснели, взгляд их был утомленным и старческим. Словно тонкая материя ручной работы покрылась пылью и стала больше походить на призрачную Возможно, дух, желающий наконец стать самим собой, с легкостью проделывает такие фокусы.
– Не плачь! Это несправедливо, – сказал Дэниел. – Ведь наступает момент моего возрождения. Как же можешь ты плакать? Разве ты не понимаешь, что это значит? Неужели ты никогда не испытывал ничего подобного?
Он огляделся, пытаясь охватить весь зачарованный пейзаж целиком – далекую Виллу, холмистую землю вокруг... А потом он посмотрел вверх, и раскинувшиеся над ними небеса поразили его до глубины души. Никогда еще ему не приходилось видеть такое обилие звезд.
Подумать только, как будто само небо уходит все выше и выше, а звезд на нем так много и они такие яркие, что невозможно различить контуры созвездий. Никакой системы. Никакого смысла. Только восхитительное торжество чистой энергии и материи. Но потом он увидел Плеяды – любимое созвездие обреченных рыжеволосых близнецов из сна – и улыбнулся. Он увидел близнецов, стоящих на вершине горы, – они были счастливы. Он так обрадовался.
– Слово за тобой, любовь моя, – проговорил Арман.
– Прикажи – и я это сделаю. И в конце концов мы окажемся в аду вместе.
– Ну как ты не понимаешь, – сказал Дэниел, – так принимаются все человеческие решения. Неужели ты полагаешь, что мать заранее знает, какое будущее ждет ребенка, которого она носит во чреве? Бог ты мой, мы же потерянные создания, уверяю тебя. И что из того, что, подарив мне бессмертие, ты совершишь ошибку? Никакой ошибки быть не может. Может быть только отчаяние, но я получу бессмертие! Я хочу жить вечно, вместе с тобой.
Он открыл глаза и увидел потолок салона самолета, мягкий желтый свет отражающийся от обитых деревом стен… а потом опять оказался в саду, почувствовал благоухание цветов, едва не падающих со стеблей...