— О нет, старина. Кстати, тебе известно, что господа в отеле называют тебя Сивым? Ошибаешься, Сивый Мерин… Не обыкновенный и далеко не мелкий. Тем более — не мошенник. Я — романтический авантюрист. По иронии судьбы людей моей профессии не изображают на афишах. Их не забрасывают цветами после каждого удачного «номера». Но именно они — настоящие хозяева на празднике жизни.
Я очень многое умею, и, кажется, неплохо. А главное, мне совсем не скучно жить — я люблю каждое причитающееся мне мгновение бытия… Дивное мгновение… Я мысленно заклинаю его: «Остановись!», но с радостью встречаю следующее. Сегодня была волшебная ночь. Скажи правду, золотая, разве тебе было плохо со мной?
— Мне было хорошо с Кингом. Но ведь ты — Николай. Двойник, подделка.
— По крайней мере, Николай Ласточкин должен радоваться тому, что ты предала не его! Не за ним охотился неудачник-администратор. А значит — в проигрыше вы, господа! — Николай положил кассету перед Феликсом. — Возьми свою киношку, Сивый. И не вешай нос. Я же классный дублер. Вот-вот сюда нагрянет ваш любимый герой, и при умелом подходе вы сможете содрать с него кое-что. Супер-пупер — известный ходок, условия съемок были неважные, Энн Тарлтон вряд ли догадается о подмене.
— Ага… Если ее муж не импотент и не из голубых, как толкуют злые языки… — Феликс поспешил забрать и спрятать кассету. — Хотя… кого-то этот сюжетец, несомненно, заинтересует.
— Ты скучный тип. В этом твой главный прокол, администратор. Это хуже СПИДа. — Николай надел пиджак. — Я покидаю вас, друзья. На прощанье примите совершенно бесплатно ценный совет: если уж жизнь — большая сцена, нельзя играть кое-как. Недопустимо халтурить, славные вы мои! Судьба закидает тухлыми яйцами. Не желаете скромно отсиживаться в зрительских рядах — играйте! Но играя — выигрывайте! Ваш трюк с Кингом — провал, чистый провал… Сожалею, господа…
Церемонно откланявшись и подхватив свою сумку, Ласточкин удалился. Мрачный сад поглотил его светлый силуэт.
* * *
В беседке, увитой виноградом, гуляет легкий ветерок. Далеко внизу раскинулось синее-синее, в белых барашках море. Даже сюда, на холмы побережья, доносится йодистый запах водорослей. На деревянном столе в тени беседки насыпана мука и покоятся на полотенце белотелые вареники, как свежеприбывшие отдыхающие лечебного пляжа.
— Господи, здесь было поле, все в полыни и колокольчиках. — Ирка положила картофельную начинку на кружок из теста. — Ни поля, ни Баранки, ни меня…
— Когда дед помер, Баронессу забрали в совхоз. Да она уже старушка была, — откликнулась Татка, в фартучке с кокетливым кружевцем и заколкой в виде испанского гребня в волосах.