— Значит, отправили на колбасу, — уныло констатировала Ирина.
— Сейчас за фабричным производством строгий надзор. Продукция в пищеточках качественная. — Татка, делавшая вареники с творожной начинкой, облизнула палец. — Хватит кукситься! Сама говорила: надо очень захотеть, и все получится. Я, как увидала Ашотика, прямо вся напряглась к лучшему. Он к родне в селение приезжал, зашел к деду насчет печки (дед здорово печи клал), и как увидел меня…
— Сразу запал? — засомневалась Ирка.
— Разжалобился. Я с ангиной лежу, вся в температуре, под глазом фингал отец навесил… А Ашотик ведь старше на десять лет, сердце золотое — зоотехником у себя в Армении работал. Ты, говорит, Буренушка моя ненаглядная… Ласково так…
— Прямо как увидел — влюбился?
— Нет… Тогда посочувствовал и лекарств притащил. Влюбилась я. Ага, думаю, вот оно что такое страсть! Тут же мордой об пол — и уже не лягушка, а царевна! Шею намылила, косу распустила, сарафан трикотажный с люрексом надела и сижу с оладушками во дворе — картинка. Красотень вокруг, воздух опьяняющий… Вот он и опьянел. — Татка огляделась. — Здорово все устроилось.
Вместо старой дедовой развалюхи на пригорке стоял новенький дом с верандами. Не шале, конечно, но крепенький, свежесмоляной, веселый.
— Здорово, — согласилась Ирка.
Она не завидовала Татке и не насмехалась над ее счастьем. Хотя, когда впервые увидела Ашота, мелкого, носатого, кривоногого, и представила, как он таскает на руках разомлевшую Татку, едва не расхохоталась. А потом заметила, какое море влюбленности плещет в его смоляных, затененных длинными ресницами глазах, и чуть не прослезилась. Сердце сжалось, подсказывая, что у Татки с Ашотом все настоящее — радость, мечты, труды. А если настоящее, то это и есть самая дорогая ценность.
— А у меня не вышло. Не вышло, что загадывала… — Ирка выскребла из миски картофельную начинку. — Кончено с картошкой. Долму будем делать?
— Это уж он сам. У него завтра выходной. Руки — золотые… — Татка покосилась на подругу, оценивая, стоит ли лезть ей в душу, и задала нейтральный вопрос: — А чего так?
— Чего не вышло или отчего не вышло? — Ирка задумалась. — Сама не знаю.
— А я знаю! У тебя спонсор был? А этот… что Валерию колотил, как его… продюсер? Продюсера ты нашла?
— Не нашла. Но, знаешь, видела одного в натуре — с Энн Тарлтон к нам заходил, жирный, мерзкий, наглый… Так бы глаза и выцарапала! Продюсер известный, из Анюты Поцулько миссис Тарлтон вылепил!
— Противный? Ой, а я думала, про Валерию врали. Теперь-то у нее другой. Не худой, правда, но очень ее любит и раскручивает, раскручивает!