Рванул шестой редут.
В воздух поднялось густое черное облако, и во все стороны полетели куски льда, хотя большая часть полетела все же назад, но ратникам все равно крепко досталось…
Взрыв получился действительно очень мощным, и хоть большая часть энергии ушла назад, разрушив тонкую стенку, но укрепление как бы оплыло, превратившись в бесформенную кучу ледяного крошева. Это дало возможность атакующим начать штурм позиции.
Натиск татаро-монголов оказался силен, так что оглушенным и побитым льдом ратникам пришлось отступить к пятому и седьмому редуту под защиту пушек.
Татаро-монголы, порубив препятствие, хлынули в образовавшуюся брешь, как мутная вода сквозь пролом в дамбе, но их встретила русская тяжелая кавалерия. Сначала копейным ударом, а затем началась ожесточенная рубка.
На флангах шла заполошная пулеметная стрельба, там не давали противнику просочиться сквозь преграду из кольев. А тех, кто все же прорывался, принимали на себя половцы.
Монголы давили со страшной силой, стволы пушек перегрелись, так что артиллеристам пришлось использовать зарядные каморы в ручном режиме, упирая их в ствол пушек с внешней стороны, и это работало! Но в какой-то момент произошел перелом, и противник стал спешно отступать.
– Сколько же их тут?! – потрясенно качая головой, воскликнул Иван Всеволодович, озирая ледовое поле боя.
Его изумление можно было понять, потому как тела устилали лед сплошным черно-красным ковром, особенно на правом русском берегу. Тут перед редутами и шеренгами ратников вообще и в два, и в три слоя лежали…
– Тысяч тридцать… максимум сорок.
– Да-а?! – недоверчиво посмотрел на старшего брата Иван. – А по мне, так все сто! Если не больше!
На это Юрий только усмехнулся, подумав, что пройдет не так много времени, и люди будут считать именно так. А уж что люди придумают спустя века, остается только гадать.
– Их всего сто с небольшим было.
Главный оружейник понятливо кивнул. Ушло действительно немало.
Царь всея Руси был доволен проведенной битвой и испытывал законное воодушевление. Да, она вышла тяжелой, потери высоки, в трех местах возникли угрозы прорывов, и поднажми монголы… вот жать им уже стало нечем, весь запал вышел, но это была победа. Победа над Батыем.
«Не так уж страшен черт, как его малюют, – думал Юрий Всеволодович. – Главное – правильно подготовиться…»
Правда, радостное чувство отравляло понимание того, что эта победа в бою не означает победы в войне. Батый так просто не уйдет, особенно после смерти Кулькана. Ибо за гибель сына Чингисхана с него спросят другие его братья, и единственный шанс как-то смыть с себя позор – это принести им его, Юрия, голову. И, надо думать, с посылкой помощи они не поскупятся.