И алюминий есть, и свинец, и золото. За всем этим ходят на юг охотники, поисковики. В основном из линейных казаков. Но и пластуны иногда собираются. Те кто ни Бога, ни чёрта не боится, в основном бессемейные бродяги. Один удачный рейд на юг — моток меди в десять килограмм или десять золотых колец, и пять лет можно ничего не делать. Некоторые доходили до Радужного. Но Аким видал сорвиголов, что ходили и до Сургута и Нижневартовска. Да раньше он с такими знался. Там на юге, говорят, всё можно найти. Там говорят, железо как песок под ногами валяется. Столько, что не утащить. И алюминий есть, и медь. Там всё есть. Только вот, не все оттуда возвращается. А Саблин был человек семейный. Ему туда теперь нельзя.
У насосов стояла старая лопата, он взял её и разровнял кучу жёлтой слизи, чтобы быстрее её солнце высушило, превратило в пыль, а ветер потом разнёс её по полю. Амёбы какое-никакое, а удобрение. Да и куры, если примешать амёбную пыль с кукурузной мукой, её ели. Без энтузиазма, но ели.
Поставил лопату, оглядел свои участки. Вроде не жёлтая кукуруза, вроде живая. Ну а тыквы так и вовсе не плохи. Сколько глаза хватает — хорошие тыквы. Надо бы немного картошки посадить, вдруг поднимется. У некоторых немного поднималось. Редкая вещь. И дорогая.
Он глянул на термометр в коммуникаторе. Сорок. И пошёл домой.
Позвонил Юра, спросил: в чём он пойдёт на сбор, в кителе или в одежде? Аким сказал, что китель наденет, как и всегда. Юра сказал, что понял и отключился.
Настя была права, дел в доме по горло, и уплотнители на дверях нужно было клеить, вакуум не держали, паль в дом налетала, и сетку на свинарники менять надо — мошка прогрызла, и солнечные батареи на крыше шлифовать — и вправду тока не давали, как положено. И ещё по мелочи всего. Сел он клей искать нужный, силиконовый, для уплотнителей. Склонился пред огромным своим сундуком с инструментами. Вытащил клей… И заснул случайно.
Настя, вот мерзкая баба, упрямая, своевольная, вот всё по её должно быть. У Саблина на неё зла не хватало. Видит, что муж замордовался, уснул, так разбуди его, когда нужно. А она нет, назло ушла на другой конец дома и Наталку туда увела, чтобы не шумела, думала, что он проспит и не пойдёт на сход. Еле проснулся. Галифе, китель и фуражку чуть ли не на улице надевал. Сапоги не почистил. Прыгнул на квадроцикл и полетел в чайную на сход. А там уже всё транспортом заставлено. Еле нашёл место, где приткнутся. Казаков распихивал у входа, лез внутрь. Извинялся. Врал, что его ждут. В чайной сесть некуда было. На сто посадочных мест вся станица собралась, все призывы, без малого триста человек. Слава Богу, Юра место занял. Встал и крикнул: