— Да уже поняли, — говорит один из старых казаков, — не тяни есаул, с кем воюем?
— В том то и дело, что мы не знаем, — мрачно говорит Баранов.
— Что значит «не знаем»? — не понимает прапорщик. — Вы, господин есаул, уж расскажите, всяко боевую задачу вам пред нами ставить придётся.
— Вот в том то и дело, — продолжает есаул медленно, — в том то и дело. Дожди, видели, какие?
— Да видели-видели, — отвечают пластуны. — Дальше что?
— Вот вы там, на болотах своих, может, такие дожди и видели, а мы в степи — нет. Никто из стариков не помнит, чтобы такие грозы гремели, весь юг в молниях был, ночи напролёт гремело, и чтобы дождь лил неделю, почти не переставая, тоже вспомнить никто не может.
Казаки не перебивали, слушали, в зале висел знак запрещающий курить, но сигареты уже раскуривались, и есаул на это внимания не обращал.
— И с юга поднялась саранча, повалила, сначала саранча, а потом китайцы побежали.
— Значит, с китайцами воюем? — уточнил кто-то.
Есаул нетерпеливо махнул рукой, поморщился:
— Да не с китайцами, НОАК тут не появлялась, — говорит он, — беженцы бегут с юга, бабы с детьми.
— Мы два грузовика видели, встретили на дороге, — вставляет прапорщик, — хотели спросить, кто их пустил к нам.
Есаул махнул рукой, мол: «Не до этого сейчас». И продолжил:
— Бегут, под пули лезут, лишь бы сбежать.
— А что говорят? — спрашивает немолодой казак. — От чего бегут-то?
— Чушь какую-то несут, говорят, степь поднялась. Так и бубнят: «Степь поднялась, степь поднялась». Говорят саранча, сколопендры, песчаный краб, все на север бегут от воды. Всех, кто на пути встает, съедают.
— Да брехня какая-то, — не верит Сашка Каштенков. — Прям поели всех. Нешто у китайцев патроны кончились?
Остальные пластуны с ним согласны, тоже не верят, ухмыляются, покуривают. Уж чего-чего, а патронов и снарядов у китайцев море.
— Сюда вал идёт, — сурово говорит есаул, — понимаете, живой вал! От Енисея и на двести километров на запад сплошная стена саранчи. А что за ней не понятно. Возможно, и не врут китайцы, может и вправду вся живность из степи к нам прёт.
— Что ж у вас коптеров нет? Запустили бы дальнего разведчика, поглядели бы, — советует прапорщик.
— Облачность низкая, — поясняет есаул, — а чуть ниже облака опускаешься — так сплошная стена из саранчи. Винты её сразу в «паштет» нарезают, камеры соком заливает, «паштет» все полости забивает, коптер падает. Двенадцать коптеров было, все угробили. Только ниже облака залетаем — всё, коптер падает. Пытались быстро вниз нырнуть, чтобы посмотреть, что там внизу, но не успевали. Грязи много, дождь, саранча. Ничего не разглядеть.