И это ее утверждение вдруг взорвалось во мне бурей эмоций. «Ребячество?!» — вскричало мое сознание — «Да какое право она имеет появиться сейчас, после всего, что сделала, и говорить мне что-то, чем я занимаюсь, лишь ребячество?!» Но я постарался сдержать все эти мысли при себе.
— Может, ты просто плохо меня знаешь? Может ты ошибалась?
— Нет, Клайд, это ты ошибаешься. Я не знаю, чего ты сейчас себе придумал, но ты не охотник.
— Ну, здесь факты против тебя — усмехнулся я, еще надеясь завершить разговор миром, хотя все труднее становилось сдерживать нарастающий гнев.
Видимо это и было причиной моего нежелания рассказывать ей о своем новом занятии. Я и правда великолепно знал Джулию, и словно подсознательно предвидел эту реакцию. Я предвидел ее осуждения и хотел избежать ссоры. И вот теперь корил себя в том, что рассказал ей правду, ведь может в ее глазах это действительно выглядело ребячеством? Я был никем и всего за полгода стал охотником, так бывает далеко не с каждым. А может быть ее реакция вызвана лишь обидой? Она то считала, что я такой же как и прочие жители города, и лишь она особенна, достойная жить в другом мире. И вот теперь я тоже попал в этот мир, и ей никак не хотелось с этим мириться.
— Я знаю тебя — продолжала Джулия, как всегда уверенная в том, что говорит — Я думала о тебе все это время. О нас.
— Да? И что же ты надумала?
— Не уверена, что стоит говорить об этом сейчас. Скажу лишь, что я правда рада тебя видеть. Я ждала этой встречи, и очень волновалась о тебе. А теперь уже по-настоящему боюсь. Охота — работа для тех, кому нечего терять.
— А по твоему мне есть что?
— Клайд, то что случилось… — она запнулась на секунду и быстро продолжила — наша разлука это не конец жизни и не повод все гробить.
И это было последней каплей. Может она и права в чем-то, но мне уже было плевать. Алкоголь и забытые обиды не позволили больше трезво мыслить, выпустив, как дикого зверя, на свободу гнев.
— Вот значит как! — рявкнул я в ответ — Ты все сводишь к себе и своей персоне. Так было всегда.
Она хотела ответить, попытаться успокоить меня, но я прервал ее, не дав ничего сказать:
— Знаешь что? Ты права. Все изменилось из-за тебя. Но теперь уже это неважно. И я могу лишь сказать тебе спасибо. Спасибо за то, что указала мне нужное направление! Спасибо, что заставила что-то поменять, показала насколько пуста и глупа жизнь в этом городе! Ты была права, у каждого свой путь, и ты помогла мне найти его. Вот только больше мне от тебя ничего не нужно, милая.
— Клайд, прошу, не говори так — на ее глаза навернулись слезы.