Затем Сет выудил из кармана мобильный и принялся играть в какую-то игру. Доносящаяся из телефона электронная мелодия напомнила мне звуки далекого карнавала. Я представила, что он так же коротает время в больницах, пока врачи оперируют его маму или делают ей инъекции.
Я сняла резинку с волос, разгладила их и заново собрала в хвостик. Приходилось прилагать отчаянные усилия, чтобы скрыть участившееся дыхание.
Снаружи доносились крики детворы. По тротуару стучал мячик. Мне показалось, что за окном промелькнула падающая с неба темная тень.
Вдруг один из зябликов пронзительно пискнул. Сет повернулся к клетке и несколько секунд разглядывал птиц. Из телефона продолжала звучать музыка.
– С ними все нормально? – наконец произнесла я.
Сет пожал плечами и ничего не ответил.
Я встала со скамейки, чтобы посмотреть самой.
В клетке стояла мисочка с уже потемневшими, но так и нетронутыми яблочными дольками, вокруг которых энергично извивались мучные хрущаки. По словам Сильвии, они составляли основной рацион зябликов.
– Они не едят, – заметила я.
– Может, их недавно кормили, – ответил Сет.
– Или это эпидемия.
Оказавшись рядом с Сетом, я почувствовала, что от него пахнет мылом. Майка у него была совсем мятая, словно в результате перенесенных страданий обычай гладить одежду в его семье устарел и стал ненужным.
Сверху доносились шаги Сильвии. Метроном продолжать стучать, отмеряя время своим дедовским способом.
В клетке, на устланном газетой полу, сидел Адажио, похожий на миниатюрную курочку.
– Что-то он неважно выглядит, – продолжила я.
Сет постучал пальцем по прутьям:
– Эй, малыш, привет. Ты как там?
Шум взволновал вторую, здоровую птицу, которая немедленно повернула к нам голову. Приболевший Адажио никак не отреагировал.
Сет оглянулся, не идет ли Сильвия. Затем отпер дверцу клетки, открыл ее, осторожно просунул руку внутрь и легко коснулся зяблика. Тельце Адажио закачалось от слабого толчка, как яйцо. Сет отдернул пальцы.
– Черт, он умер.
– Ты уверен? – спросила я.
– Абсолютно.
– Это эпидемия.
– Может, да, а может, и нет. Может, он просто заболел чем-нибудь обычным и умер.
Мы услышали, как наверху распахнулась и захлопнулась дверь спальни. Сет закрыл клетку. Мы молча посмотрели друг на друга, словно заключили безмолвный договор, как вести себя в сложившейся ситуации.
Другая птица беспомощно забила крыльями под куполом клетки. Мне стало ужасно ее жаль. Теперь она осталась одна в своем мирке.
На лестнице послышались шаги Сильвии. Ее рука скользнула по перилам, и беспроводной телефон вернулся в крепление на кухонной столешнице.