Во время уроков в классе было тихо и порядок не нарушался.
Счастливы и незабвенны дни этого общения с Батюшкой. Чувствовалась общая, тесно связывающая всех взаимная близость и душевность.
Еще более незабвенны были уроки Закона Божия во II классе, когда мы учили Новый Завет.
Объясняя жизнь Христа Спасителя, Его заповеди и чудеса, отец Иоанн преисполнялся весь духовным подъемом; вдохновенным взором он смотрел на нас, слова его умиляли и несказанно трогали, согревали той теплотой, которой была полна его душа. Румянец оживления на лице его становился ярче. Пламенная вера, дышавшая в каждом его слове, и трепетная восторженность рассказа — передавались нам. И такими недавними казались нам жизнь Спасителя, Его проповедь и общение с народом.
Слезы выступали на глазах Батюшки во время рассказа о Крестных страданиях Спасителя. Грусть проникала и в наши сердца. Мы сидели потрясенные, притихшие. А когда учили это и рассказывали, мы глубоко, по-детски, это переживали. И это осталось на всю жизнь! Ведь случилось страшное и великое! Темные силы думали восторжествовать, доведя до Креста Богочеловека, не предполагая, что смерть будет попрана Светлым Его Воскресением, и как же они посрамились!
Батюшке задавали вопросы, и он охотно отвечал.
Случаи повседневной жизни также будили нашу любознательность. Батюшка беседовал с нами о них, и слова его настолько были убедительны и так трогали нас, что мы сидели не шевелясь.
Прошел еще год, и мы в III классе. Начали учить устройство храма и церковную службу. Батюшка стал объяснять нам значение церковного Богослужения как общей молитвы Творцу.
Он пояснял нам: “В храме вы — пред лицом Божества!” И это нам было страшно и таинственно. “Стойте благоговейно в храме и внимайте всему, что там поется и читается. Это трудно, но надо. Ходите чаще в церковь, дети! Молитесь от всего сердца. Молитва — вода живая46, душа ею утоляет жажду свою”.
— Ты в какую церковь ходишь? — послышался сзади чей-то тихий вопрос.
— В морской манеж, — так же тихо ответил Сережа П.
Иногда мы сговаривались между собой и шли на церковную службу в Андреевский собор, и там во время Литургии нам казались необычайными сила и теплота молитв нашего Батюшки.
Незаметно шла служба. Когда же открывались массивные Царские врата, сквозь облако кадильного дыма таким чудно далеким в алтаре казался нам силуэт отца Иоанна, но в то же время и близким: в детское сердце проникала сладость сознания, что сегодня на уроках он был с нами. Чувство умиления и нам, детям, было так понятно и знакомо.
Во время уроков нашего Батюшки были всегда тишина и внимание. Мы ловили каждое его слово и не замечали ничего вокруг.