– Тогда откуда вы знаете, что все это не сон? – спросил я.
Слабый проблеск в ее глазах.
– Потому что я вижу и слышу, – ответила она. – И чувствую.
– В снах вы тоже видите и слышите… и чувствуете, – откликнулся я.
Мой разум изнемогал от усилий, но я понял, что в этом нечто есть. Какая-то зацепка.
– Это не сон, – сказала она.
– Откуда вы знаете?
– Это не сон.
– А мог быть сон.
– Зачем вы это говорите?
В голосе ее опять звучала тревога.
– Пытаюсь вам помочь, – сказал я.
Она ответила:
– Хотелось бы мне в это поверить.
Мне показалось, словно к теням, заполняющим мое сознание, прикоснулся слабый свет. Прежде она совсем мне не верила. Теперь хотела бы поверить. Это был хотя и маленький, но все-таки шаг.
У меня возникла новая мысль – первая за долгий промежуток времени, как я понял. Неужели у меня прояснилось в голове?
– Мой сын Ричард интересовался… – Я позабыл слово. – Экстрасенсорным восприятием, – закончил я.
Когда я произнес его имя, лицо Энн напряглось.
– Он общался с медиумом, – пояснил я.
Снова напряжение на ее лице. Была ли в моих словах польза или вред? Я не знал. Но надо было идти дальше.
– После долгих размышлений он пришел к выводу, что… – Я собрался с духом. – Что существует жизнь после смерти.
– Это глупо, – не раздумывая, сказала она.
– Нет. – Я покачал головой. – Нет, он в это верит. Он чувствует, есть доказательство того, что бессмертие существует.
Она покачала головой, но ничего не сказала.
– Он считает, что убийство – самое ужасное преступление, на какое способен человек, – сказал я и посмотрел ей прямо в глаза. – И самоубийство.
Она содрогнулась всем телом, попыталась удержаться на ногах, но без сил снова рухнула на диван.
– Не понимаю… – прошептала она.
Теперь в голове у меня прояснилось.
– Он считает, что отбирать жизнь может только Бог, – сказал я.
– Зачем вы мне это говорите? – спросила она тихим, срывающимся голосом.
Говоря, она дрожала, свернувшись на диване калачиком. Джинджер испуганно смотрела на нее, прижав уши. Собака чувствовала: что-то не так, но не понимала, что именно.
Мне опять пришлось взять себя в руки.
– Говорю это потому, что моя жена совершила самоубийство, – сказал я. – Она приняла смертельную дозу снотворного.
Опять в глазах у нее появилась эта пустота. Почему-то это произошло почти мгновенно, словно Энн не смогла ее сдержать. Она покачала головой.
– Не верю… – начала она.
Голос прозвучал невнятно.
Я стал соображать еще лучше.
– Меня беспокоит то, что Ричард верит, будто она еще существует, – сказал я.
Ни звука. Покачивание головой.
– Что она находится в доме, напоминающем наш, – продолжал я. – Вернее, его мрачную, негативную копию. Все унылое и холодное. Ничего не работает. Грязь и запустение.