– Зависит от обстоятельств. – Он убрал свою руку от моего лица. – А в чем причина такого внезапного решения?
– Да все дело в том, что мой тупой куратор меня подставил. – Мой голос сорвался. – Двадцать пять процентов кредит-часов, которые я получила на борту, оказывается, не в счет, так что фактически я не могу считаться выпускницей. Он сказал, что я могу либо провести весенний и неполный летний семестр на борту, либо проучиться полтора года здесь, в кампусе. Он даже сказал, что я могу отправиться в море уже в зимний семестр, что, конечно, полная чушь.
– И что ты ему на это ответила?
– Пока ничего. Мне нужно все обдумать.
Он погладил меня по спине.
– Ну, если ты туда вернешься, в этом не будет ничего нового, разве мы раньше не писали друг другу писем?
– Это было еще до того, как мы стали парой и начали заниматься сексом.
Он тихо рассмеялся.
– Ты и правда думаешь, что я буду изменять тебе, пока тебя не будет?
– Нет, конечно…
– Тогда ладно. Так в чем проблема?
– Мне нужно подумать об этом. – Я прислонилась спиной к его груди. – Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?
– Разумеется, – сказал он, опустив подбородок мне на голову. – У меня есть хорошие новости.
– У Грега наконец-то появилась новая девушка?
– Появилась, но я не об этом хотел рассказать. – Он поцеловал меня в шею. – Меня приняли на ускоренную программу MBA Гудзонской бизнес-школы. Это в Нью-Йорке.
– О! – Я заставила себя улыбнуться, чувствуя, как сжимается сердце. – Это… Это же здорово. А что делает ее ускоренной?
– Тот факт, что я начинаю ее уже в следующем семестре. – Он перевернул меня и надолго припал к моим губам поцелуем. – Вот видишь? – сказал он, оторвавшись наконец от моих губ и крепче прижимая меня к себе. – Мы так и так должны расстаться, независимо от того, какой путь выберешь ты.
– А что будет с твоим намерением заниматься по программе литературного творчества, Итан? – спросила я. – Ты ведь ненавидишь бизнес.
– Значит, поэтому у меня там исключительно отличные оценки?
– У тебя по бизнесу все «отлично», потому что математика и все, что хотя бы отдаленно с ней связано, тебе всегда давались легко, – сказала я, глядя ему прямо в глаза. – Для человека, который всегда настойчиво уговаривал меня заниматься искусством, то, что ты собираешься в Гудзон, выглядит чертовски лицемерно.
Он приподнял бровь.
– Тебя это расстраивает?
Я отвернулась, не ответив.
Он чуть растерянно моргнул и, мягко обхватив меня за бедра, ссадил с колен. А затем встал и вышел из джакузи.
– А я-то надеялся, что ты порадуешься за меня и поздравишь, – сказал он. – Ведь именно это, как правило, первое, что говорят человеку, услышав о его успехах.