Я уже забыла тебя, Итан.
P. S. Это я сожгла твою коробку с видеоиграми в прошлом году.
ПО ДЕЛОМ ТЕБЕ.
УХ ТЫ! НАДО ВЕДЬ ПИСАТЬ «ПОДЕЛОМ»! Почему она всегда пишет с ошибками?
Я выглянул в окно и некоторое время наблюдал, как Рэйчел топала от моего почтового ящика, возвращаясь к своему дому на противоположной стороне улицы.
А потом я схватил ручку из ящика стола и начал писать ответ.
У меня было два часа до того, как фургон семьи Рэйчел должен был отъехать от их дома, и я хотел быть уверен в том, что она получит это письмо вовремя. Я хотел быть уверен в том, что последнее слово останется за мной.
Я еще никогда так не радовался, наблюдая за тем, как кто-то уезжает с нашей улицы, и просто не мог дождаться, когда она доберется до своего нового дома и откроет свою коробку с комиксами, чтобы обнаружить там мой «подарочек» – кучку собачьего дерьма, которую я подложил туда.
– Почему бы вам просто не позвонить друг другу? – спросила наблюдающая за мной мама, отставив стакан сока. – Наверное, это очень утомительно – каждый час ходить по улице, чтобы передавать друг другу записки.
– Это не записки, мам. Это письма.
– О, тогда понятно. – Она засмеялась. – Может быть, это любовные письма?
– Тьфу, никогда! – Я закатил глаза. – Рэйчел – самая уродливая девчонка в нашем квартале, и все об этом знают.
– Итан! Как ты можешь такое говорить?
Я пожал плечами.
– Но это правда.
– Это жестоко, и я знаю, что ты на самом деле вовсе так не думаешь, – сказала мама. – Надеюсь, со временем вы получше узнаете друг друга и станете друзьями. Я думаю, это у вас всего лишь такой период.
– Нет. – Я аккуратно написал в своем письме слова «я забуду тебя» и подписал свое имя. – Теперь, когда она отсюда уехала, я не собираюсь с ней больше разговаривать.
Мама рассмеялась и похлопала меня по плечу.
– Поживем – увидим.
Она начала перечислять всякие причины, почему я должен быть «добрее» к Рэйчел, но я больше ее не слушал. Рэйчел не заслуживала хорошего отношения. Никогда.
Она была лгуньей, которая ябедничала, когда все шло не по ее плану, и всегда во всем винила меня. Я сочувствовал ей только в тех случаях, когда другие девочки смеялись над ней и ранили ее чувства или когда они отказывались играть с ней и говорили, что она одевается, как мальчик.
С другой стороны, она заслуживала это, потому что и вправду одевалась, как мальчишка.
У нас с ней даже было несколько одинаковых рубашек…
– Я знаю, твой отец отругал тебя на прошлой неделе за то, что ты сбросил Рэйчел с велосипеда, – сказала моя мама, понизив голос. – А как насчет того, чтобы я сводила вас двоих в кино в эти выходные, пока он на работе?