Брат Льевен, прочитав записи, «крепко их похвалил и попросил паломника оставить ему копию, что тот и сделал». Инквизиция официально вынесла одобрение «Духовным упражнениям», но Иньиго это не устроило. Ведь подобная история с подозрениями, судом и оправданиями уже случалась с ним, причем не один раз. Пускай его всегда оправдывали, а свои тюремные злоключения и страдания он посвящал Господу, но мазохистом-то Лойола точно не являлся. И тратить силы и время на постоянные разбирательства ему совершенно не хотелось.
Поэтому Иньиго потребовал у Валентена доведения процесса до логического конца. Если есть доносы, пусть состоится официальный суд и инквизиция официально же подтвердит, что в литературном труде магистра Игнатия Лойольского не обнаружено ничего ошибочного или еретического. Льевен, испугавшись большой мороки, отказался от такой идеи. Тогда упорный Лойола пришел к инквизитору вместе с нотариусом и настоял, чтобы слова Валентена Льевена об отсутствии претензий у святой инквизиции к магистру Лойольскому и его друзьям были тщательно запротоколированы и засвидетельствованы. Лишь после этого он успокоился и начал готовиться к отъезду. Стоит заметить, что услуги нотариуса, а тем более «выезд специалиста» стоили в Париже недешево, но Лойола решил, что этот шаг положительно необходим.
Глава двадцать первая
ПРОРОК В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ
Вернемся к здоровью нашего героя. Страшные желудочные боли мучили его всю жизнь, заставляя иногда проводить по многу дней в постели. К сожалению, диагностика в XVI веке оставляла желать лучшего, и определили болезнь святого Игнатия лишь после смерти, произведя вскрытие. Всю жизнь он страдал вовсе не от желудка, а от холелитиаза — желчнокаменной болезни. Сейчас одной из причин ее возникновения считают резкое снижение массы тела. Это как раз подходит для случая Лойолы, который до своего обращения был аристократом и гедонистом, а потом принялся морить себя голодом с упорством, достойным лучшего применения.
Несмотря на тяжелую запущенную болезнь, Игнатию удалось прожить довольно долгую жизнь — более шестидесяти лет[47], причем прожить крайне активно.
Но в 1535 году здоровье будущего святого находилось в глубоком кризисе. Врачи, отчаявшись вылечить его, поддержали советы друзей поехать на родину. Вдруг родной воздух поможет? Да и климат Парижа не считался особенно здоровым.
Вполне возможно, лекари просто решили сбагрить безнадежного и нищего больного с глаз долой. А вот соратники Лойолы очень обрадовались этому решению. Сами они совершенно не собирались возвращаться в Испанию и попадаться на глаза своим родственникам. Но кое-какие семейные дела нуждались в решении. Поэтому будущие иезуиты поручили их своему наставнику — в конце концов, он ведь нес ответственность за тех, кого обратил.