– Ты – псих, – прошипел он Луцию, но тот не обратил внимания.
Если убийство Сорок Пятой поможет закончить войну, то всем уже будет плевать на нарушения Устава. Если не поможет – то все и так умрут.
Да, Луций, подумать только, и где же твоя хваленая дисциплина?
«Луций Цецилий отстранен от своих обязанностей, – Клавдий не оставлял попыток докричаться. – Все, кто пойдет за ним, будут отправлены в крио. Вернувшиеся сейчас получат лишь день в карцере».
– Кто хочет, может возвращаться, – передал Луций остальным. Легионеры переглянулись, но никто не отступил.
«Крио все равно переполнено, центурион», – бодро ответил кто-то из бойцов. Его ответ наверняка был слышен и Клавдию.
– Логично, – кивнул Луций. – Тогда пошли.
Он втянул воздух через оскаленные зубы. Шлюз медленно открывался, впуская тьму. Створки разошлись на ладонь. На локоть. На ширину плеч.
Луций набрал команду на запястье, активировав режим маскировки.
– Вперед, ленивые жопы!
Жилую колонну Малая нашла быстро. Ей не нужно было видеть, чтобы вспомнить путь, его она совершала много раз без помощи глаз, только по указаниям навигатора, теням зданий и людскому шуму на рынке неподалеку. Удивительное дело – сейчас всюду царили хаос и смерть, а та самая жилая колонна осталась почти нетронутой. Людей внутри, разумеется, не было, окошки-бойницы скалились осколками стекол, но стены остались целы, по лестнице можно было подняться на верхние этажи.
Таскаться по лестнице Малая не стала и просто включила лифт.
Сперва она заглянула в комнату, откуда ее похитили люди Алариха. Дверь запечатали легионерскими скобами. На каждой было устройство чтения чипа, которое, разумеется, не работало после волновой пушки имманес.
Малая подцепила скобы, сорвала их и бросила на пол. Вмятины, оставшиеся от пальцев, напомнили ей что-то, приснившееся совсем недавно…
Нет, она не помнила, что именно.
Комнатушка оказалась мелкой, грязной и совершенно безликой. Узкое оконце с окаменелой грязью, бетонные стены, когда-то окрашенные в белый. Одна лампочка в потолке, и та перегорела, затуманилась гарью. Малая подцепила лежащую на полу тряпку, оказавшуюся девчачьей курткой бежевого цвета. Ее куртка? Пальцы помнили косую линию скрытых клепок, и рисунок ткани, и карман на правом боку. А теперь это лишь тряпка.
И здесь жили они с Энцо, надо же. Каково было ему видеть эту серость каждый день?
Раньше она бы расстроилась. Сейчас она слегка недоумевала.
Поднявшись на верхний этаж, она отыскала комнату коменданта дома. Всегда было интересно, как живут те, кто отчитываются за жильцов перед Управлением курии.