Когда проснется Марс (Огнева) - страница 192

– И да, и нет.

Что-то было в нем… До боли знакомое. Будто она знала его очень давно, всю свою жизнь, а, может, еще дольше.

Снова повеяло сладким, будто фрукт раздавили. Легкий аромат тления.

А может, это пахло от нее?

Писк сигнала донесся внезапно и так четко, что Малая вздрогнула. Расшифровать его было несложно, аппаратура новая, свежая. Наверное, переносная, которую легко спрятать. Что же это, у кого-то есть секреты от легиона?

«Привет, трибун», – хриплый голос, в котором звучала легкая насмешка. Марсианский акцент, знакомый раскатистый говор, будто рык льва.

«Я просил так меня не называть». – Его собеседник не был таким приветливым.

«А как мне тебя звать? Папочка? Или господин?»

«Не ерничай. На поверхность вышла группа легионеров, их следует убрать. Мне нужны твои люди».

Малая подобралась на скамье, мелко втягивая воздух. Даже кончики пальцев закололо от возбуждения. Как интересно! Отец и сын, патриций и марсианин! Трибун и… «пес»? «Псов» она тоже собиралась уничтожить.

«Люди? – возмутился марсианин. – Какие еще люди? Старик, в прошлый раз все обломалось, твои орлы забрали груз».

«Я передал вам все, что требовалось. То, что вы облажались, уже ваши проблемы».

Первый голос помолчал.

«Вот и твои проблемы – только твои, папаша».

«Девять-девять-два!..» – крикнули в ответ, но связь оборвалась.

Трибун, значит?

Улыбнувшись, Малая нашла обоих.

Минотавр голоден

Луций будто вернулся на десять лет назад.

Опять бежал, задыхаясь, в костюме, который казался слишком неповоротливым, слишком приметным. В ночном зрении все было зеленоватым, будто с изнанки реальности. Сливалось в монохромный барельеф, а сверху бледно светила долька красной луны, скорее углубляя тьму, чем освещая дорогу. Прицел блуждал по изнанке шлема, выискивая цель. Но Луций знал: автоматически она не определится, тепловизор на черных тварей не реагировал. Потому он судорожно ощупывал местность взглядом, ловя движение. Помня о зубах и когтях с записей легионеров, о веерах крови, звуке рвущихся костюмов и хрусте костей.

Пока ничего не двигалось. Только мертвые дома, мертвые машины и мертвые тела.

Ребята бежали следом, тяжелый Ливий прикрывал тыл, водя «ноксом» по черному горизонту выжженной улицы.

Достигнув угла, более-менее прикрытого со всех сторон и удаленного от входа в бункер, Луций остановился и свернул шлем. Свежий воздух плеснул в лицо.

– И где она может быть, Двести Шесть? – спросил у марсианина.

Двести Шестой тоже свернул шлем. Выше Луция на полголовы, он воззрился на Луция сверху вниз.

– Энцо, я же просил, – прогнусавил, утерев пот со лба.