– Нет! Я согласна на ваши условия.
– Адвоката брату, я, конечно, найму, – быстро добавила она, – а вы ищите убийцу.
– Договорились. Договор вы подпишете в приёмной. Оставьте все ваши координаты.
– Да, хорошо.
* * *
– Ну, вот, – сказала Мирослава Морису, выходя из кабинета и садясь в приёмной в кресло напротив него, – у нас появилось новое дело.
– И просматриваются перспективы? – спросил он.
– Весьма туманные. Начать хочу с сослуживцев Поликарпова, а потом поговорю с его друзьями. Правда я обещала не ходить к нему на работу…
– А как же?
– Попробую поговорить с некоторыми из них на нейтральной территории.
– Надеюсь, что это случится завтра?
– Да, а сегодня я хотела бы поехать в Старый город, походить по пешеходной улице, послушать перешёптывание фонтанов, а потом посидеть в кафе на набережной.
– А может, махнём в лес? – спросил Морис, – ведь здесь совсем рядом и есть всё, что вы любите, за исключением кафе, разумеется, – улыбнулся Морис.
Ага, – согласилась Мирослава, – но там есть ещё то, что я не люблю.
– Например?
– Например, клещи! Ты забыл.
– Да, вылетело из головы, – согласился Морис.
Он вспомнил, что на обработку коттеджного посёлка и прилегающих к нему земель деньги они сдали ещё ранней весной, когда всюду лежал снег.
Потом была обработка, и их заверили, что на птичек, бабочек, шмелей и стрекоз, а тем более на кота, препараты, применяемые для истребления клещей, не окажут никакого вредного влияния.
– А на ежей и жаб? – уточнила Мирослава.
– Точно так же, – отозвался молодой человек со строгим деловым лицом.
– Хорошо едем в Старый город, – сдался Морис.
Он встал из-за стола и прихватил с собой какую-то книгу.
– Что это у тебя? – спросила Мирослава.
– Константин Леонтьев.
– Константин Леонтьев?
– А что вы так удивляетесь? – пожал плечами Морис, – постигаю русскую душу.
– А до повести «Египетский голубь» ты дошёл?
– Нет ещё. Там есть что-то особенное?
– Ну, как тебе сказать, – загадочно улыбнулась Мирослава, а потом, решив не мучить партнёра, объяснила, – там кроме любви героя к жене греческого купца, Леонтьев описывает случай, который произошёл не только с его литературным героем, но и с ним лично.
– Он влюбился?
– Возможно, но не в этом суть.
– А в чём?
– Однажды не стерпев дерзости французского консула, неуважительно говорившего о России, Леонтьев ударил его хлыстом.
– Ого!
– Надо сказать, что дело происходило в канцелярии консула.
– Надо думать, что консул этого не ожидал.
– Ты сам же говорил о загадочной русской душе.
– И что стало с Леонтьевым?
– Ничего особенного, – пожала плечами Мирослава, – главное в том, что, несмотря на то, что у Леонтьева были определённые неприятности на службе, он считал этот эпизод своей жизни «самым жизнерадостным воспоминанием».