)
Голос пьяницы. Политика! По-ли-ти-ка! Если не противно. Расскажите мне о политике. О! Надо же, мертвец! Пардон, извиняюсь: это спящий солдат! Смирно! Равнение на спящую армию!
Пауза.Иокастапривстает на цыпочки. Старается увидеть, что там, снаружи.
Голос пьяницы. Политика… (Долгая пауза.) Стыд-то какой… какой стыд…
Иокаста. Эдип, дорогой.
Эдип (во сне). А?
Иокаста. Эдип, Эдип! Там пьяница, а часовой его не слышит. Я ненавижу пьяниц. Пусть его прогонят, пусть разбудят солдата. Эдип, Эдип! Умоляю тебя! (Трясет его.)
Эдип. Я опорожняю, разматываю, высчитываю, измышляю, сплетаю, связываю, треплю и перекрещиваю…
Иокаста. О чем это он? Как спит! Я могу умереть, а он не заметит.
Пьяница. Политика! (Поет. С первых же строчек Иокаста отпускает Эдипа, бережно кладет его голову на бортик колыбели и выходит на середину комнаты. Слушает.)
На что надеешься, подруга,
На что надеешься, подруга —
На слишком юного,
На слишком юного супруга! Га! (И так далее.)
Иокаста. О! Чудовища!
Пьяница.
На что надеешься, подруга,
С этой свадьбой?
В течение всего, что следует,Иокастав испуге идет на цыпочках к окну. Затем она возвращается к кровати и, склонившись над Эдипом, всматривается в его лицо, временами поглядывая в сторону окна, откуда доносится голос пьяницы вперемешку с шумом фонтана и петушиным криком. Баюкает Эдипа, тихо качая колыбель.
Пьяница. Если бы я был политиком… я бы сказал царице: «Сударыня! Такой юнец вам не подходит… Найдите серьезного мужа, трезвого, крепкого… как я…»
Голос стража (чувствуется, что он проснулся и мало-помалу обретает уверенность). Проходи!
Голос пьяницы. Равнение на проснувшуюся армию…
Страж. Проходи! И живо!
Пьяница. А повежливее?
Как только появляется голос стража, Иокаста отпускает колыбель, подложив простыню под голову Эдипа.
Страж. В кутузку захотелось?
Пьяница. Одна политика. И не противно?
На что надеешься, подруга…
Страж. А ну, живо! Очищаем площадь!
Пьяница. Очистили уже, все, очистили, только повежливей!
Пока звучат эти реплики, Иокаста подходит к зеркалу. Поскольку луна и заря ее не освещают, она не может себя видеть в зеркале. Тогда она берет его за раму и отодвигает от стены. Само зеркало остается прикрепленным к декорациям, царица, в сущности, передвигает только раму и, в поисках света, посматривает на спящего Эдипа. Осторожно выдвигает раму на авансцену, туда, где должна быть суфлерская будка, так что публика становится ее зеркалом, и она себя разглядывает в зрительном зале.
Пьяница (очень далеко).
На слишком юного супруга,
На слишком юного супруга. Га!
Мы должны слышать шаги стражника, звонкие петушиные крики и ритмичное юное посапывание Эдипа. Иокаста, в пустом зеркале, ладонями разглаживает щеки.