Безопасность самого Винсона и его компании обеспечивала охранная фирма, которая называлась «Пинчер Пинкертон». Это была международная компания, базировавшаяся где-то на Большом Каймане. Очень прозрачная, угрюмо заметил Олмстид, хотя и числилась среди тех свободных частных армий, которые теперь нанимались по всему миру. Осьминог, как любили называть всякие дочерние компании. Или, если точнее, нога более крупного осьминога.
Затем Шон рассказал, что в ночь, когда Розен и Маттшопф пропали, на Чикагской товарной бирже произошло кое-что странное. Произошел прокол, но потом все вернулось к норме. В то же время в Комиссию по ценным бумагам и биржам отправилась масса информации, которой там не ждали. Но никакой очевидной связи с пропавшими это не имело – кроме того, что случилось той же ночью.
– Было бы хорошо, если бы Комиссия рассказала нам о том, что получила.
– Пытаюсь этого добиться, – ответил Олмстид. – Но они медлительные.
Больше ничего нового по делу у них не было. Помимо этого, Олмстид, следуя просьбе Джен, запросил информацию о предложении по небоскребу МетЛайф Тауэр, которое так обеспокоило Шарлотт. Но пока удалось лишь подтвердить, что оно поступило через крупную брокерскую компанию «Морнингсайд Риэлти», которая располагалась в Верхнем Манхэттене, но вела деятельность по всему Нью-Йорку и ближайшим к нему территориям.
Джен сделала пометку на доске. Сведения о двух пропавших она записывала красным маркером. Мет изобразила в виде синего прямоугольника, с одной стороны которого была Шарлотт Армстронг, а с другой – Владе Марович.
Какое-то время она вырисовывала что-то еще, прорабатывая разные сценарии. Нужно было выяснить, чем занимался хедж-фонд Винсона и не был ли он связан с брокером, предложившим сделку по Мету. Нужно было проверить всех работников Владе. Хорошо, что ни у Шарлотт, ни у Владе не было веских причин устраивать это исчезновение, но Джен знала, что отказываться от подозрений нельзя. Подобные чувства, говорящие о чьей-либо невиновности, часто приводили ко всяким упущениям. С другой стороны, в ее деле часто приходилось полагаться на интуицию.
Если пропавшие заглянули в скрытый пул «Олбан Олбани», пока там работали, то могли и оборудовать себе доступ, необходимый, чтобы устроить тот прокол в Чикаго. Этим можно было объяснить и быстроту реакции – ведь они исчезли в ту же ночь. Для высокочастотной торговли один час равносилен десятку лет.
Или, если за предложением «Морнингсайд» стоял Винсон, а Розену и Маттшопфу удалось об этом узнать, то они могли попытаться как-то в это вмешаться. Возможно, в «Олбан Олбани» существовало правило доводить любые решения корпорации, касающиеся Розена, напрямую до Винсона; а возможно, людям Винсона было поручено вести наблюдение за двоюродным братом босса. Патруль над паршивой овцой – вот как это называлось, и такие патрули не помешали бы многим, в том числе сотрудницам нью-йоркской полиции.