— Поедешь на такси за этими двумя… Проследишь, где остановятся. Потом доложишь. Вот, возьми "денежку" на расходы и на сигареты себе. Всё понял?
— Так точно! — гаркнул чрезмерно исполнительный Скобеев, но Сырцов на него и внимания не обратил, так и сидел, будто кирпичом по темечку ударенный…
Когда Скобеев забрал деньги и умчался выполнять приказ, Кошкин все-таки приступил к онемевшему курсанту с расспросами. И тот, запинаясь, пояснил, что девица показала ему одну "корочку". Такую "корочку"… Мол, они, Сырцов со Скобеевым, своей деятельностью им с парнем помешали в выполнении одного задания… И теперь ей, мол, особо хочется его, Сырцова, наказать… И даже отправить официальную "бумагу" его факультетскому руководству… но, может быть, она и не станет этого делать, может быть…
Кошкин, как человек мудрый, мигом понял, о какой именно "корочке" идёт речь, — и взялся за голову. Ведь он у нее взятку взял! Что теперь с ним будет?…
Вернувшийся вскоре Скобеев рассказал, что девица и парень на такси доехали до здания гостиница "Россия". Вошли в фойе и обратно из гостиницы не выходили. Через некоторое время Скобеев обратился к местному администратору с вопросом о вошедших, но, несмотря на предъявленное им удостоверение, женщина отвечала неохотно. Однако, удалось узнать: девица сняла в гостинице номер-люкс. О парне Скобеев ничего не выяснил. По всей видимости, тот заселился вместе с девицей, но неофициально, и, раз дежурная столь неохотно отвечала на вопросы, значит, знала больше, чем говорила.
Максим выскочил из помещения опорного пункта милиции, как ошпаренный, сам еще не веря в свое счастье: его отпустили! И зачем полез защищать ту цыганку? Где были его мозги? Цыганка-то осталась сидеть на месте, а его, дурака говорливого, задержали! Что за характер… Чума, одно слово!
— Напугал ты меня, слов нет! — Мышка дышала тяжело, словно после забега олимпийского. — И чего лезешь, куда не просят? Нашел, кого защищать! Что бы ты без меня делал, глупый? Ну, и как я тебе? Здорово отделала представителей нашей доблестной милиции? Хотя и 1991 год, — все одно: наши! Родные люди…
— Не то слово! — Чума в восхищении смотрел на свою знакомую. Теперь-то он понял, почему ее выбрали для выполнения ответственного задания: в трудной ситуации Мышка не разнюнилась, как иные бабы, да и мужики, что греха таить, — порой трусоваты бывают…
Это надо же: так наехать на наряд милиции. Они перед нею сами дар речи чуть не потеряли, от такого апломба! Вот тебе и скромная девушка, да еще почти блондинка!
— Ну, что, пошел я? — спросил Чума сиротливым тоном. Явно не хотелось ему расставаться со спутницей, рядом с которой, оказывается, как за каменной стеной. — Поеду к бабушке. Притворюсь собственным родственником.