Не заходить так далеко.
Мы убеждаем себя, что можем контролировать количество боли, которую почувствуем, контролируя количество радости, которое мы испытываем.
Испытывать счастье многим из нас чрезвычайно трудно и невероятно неудобно: оно может заставить нас чувствовать себя в опасности. Где-то в процессе развития мы решили, что можем побороть эту уязвимость тем, что будем избегать настоящей радости.
Если мы отбросим все, что на поверхности, и копнем поглубже, то поймем, что основной вопрос – это самоидентификация:
Кто я такая, чтобы иметь всю эту любовь и счастье?
Кто я такая, чтобы заслужить всех тех людей, которые есть в моей жизни и которые любят меня, принимают такой, какая я есть?
Что, если бы они узнали о моих настоящих проблемах?
Что, если бы они узнали, насколько я и моя жизнь несовершенны?
Продолжали бы они меня любить и дальше?
А если нет?
Звучит знакомо? Вероятней всего, да, потому что я знаю, насколько похожую песню поют многие из нас.
Поэтому я скажу тебе простую истину. А ты, пожалуйста, поверь в нее, хотя тебе, я знаю, будет трудно: ты имеешь ценность сама по себе.
Это правда.
Но, детка, твоя жизнь изменится, только если ты примешь все это. Это чертовски сложно, но необходимо, – находиться в дискомфорте оглушающего счастья, принимать его, когда твой разум говорит тебе: «ЭТО НЕБЕЗОПАСНО! БЕГИ!» Без этого мы никогда не сможем по-настоящему испытать радость.
Избавление от катастрофизации схоже с отказом от безопасности и укрытия, которые ты создала, чтобы защититься от боли.
Постепенно отходя от этой привычки, мы должны помнить об одной очень важной вещи и делать другую, не менее важную.
Сейчас я о них тебе расскажу.
Однажды летним днем мой муж Джейсон и я поспорили. Этот конкретный спор привел меня в ярость и ослепил. Чтобы успокоиться, мне пришлось взять паузу и уйти из дома. Пока ехала в машине, я обнаружила, что сочиняю сценарий своей дальнейшей жизни: «Он уходит от меня. Нам придется продать дом. Я буду матерью-одиночкой. Где я буду жить? Что мы скажем детям?» Через несколько минут план одинокой жизни был готов.
Ни разу во время нашей ссоры он не сказал, что хочет развода и даже не намекнул на это. Я все придумала и пошла с этим дальше.
На этом этапе я осознала две вещи.
Во-первых, мне было проще, мне было легче и безопасней заняться планированием и контролем, чем думать о том, что именно произошло, и посмотреть на ситуацию со стороны.
Во-вторых, мне стало ясно и понятно, что это сработали мои раздражители.
В предыдущих главах я говорила о том, насколько важно знать свои раздражители, а катастрофизация – один из тех случаев, когда необходимо задуматься об этом и изменить привычку.