Вдова помедлила, словно ожидая ответа, но Эсмеральда молчала.
– Муж дочери виконта умер, и если мне не изменяет память, позже она воспротивилась желаниям родных и сбежала с поэтом. Вы что-нибудь знаете о ней или об этой истории? Я часто гадала, что с ней случилось.
На лицо Эсмеральды опять вернулось то мимолетное выражение беззащитности, которое он подметил при первой встрече, и это застало его врасплох. Он вспомнил, как в тот день подумал, что она скрывает боль, сожаление, демонов – что-то такое из прошлого, что глубоко ее ранило и тревожило. Он хотел расспросить ее позже, узнать, что ее мучает, но не послушался интуиции и ничего не спросил, а теперь пожалел, что так и не узнал о ее прошлом.
– Да, знаю, – произнесла наконец Эсмеральда с такой беззащитностью, что у него защемило сердце.
– Вы, случайно, не та Эсмеральда, внучка третьего виконта Мейфорта?
«Эсмеральда – внучка виконта?»
Шум голосов, смех, музыка – все словно растаяло. Единственное, что интересовало Гриффина, – ответ Эсмеральды. Что она скажет? Ему бы давно пора было это узнать, но он не знал.
Спина Эсмеральды оставалась прямой. Подбородок и плечи были подняты ровно настолько, чтобы выглядеть сильной, сдержанной и достаточно равнодушной. Выражение лица ее медленно менялось. Она буквально на глазах становилась той профессиональной гувернанткой, которая с самого начала так привлекла Гриффина.
– Да, леди Норвуд, это я.
Гриффин, стараясь переварить услышанное, чувствовал себя так, словно его душат. Она внучка виконта. Не бедная дальняя родственница сэра Тимоти Свифта, которой приходится зарабатывать себе на хлеб, а прирожденная аристократка. Почему она ничего не сказала? Явно не потому, что не придавала этому значения. Нет, она намеренно скрыла от него правду.
– Я так и подумала, – ничуть не смутившись, продолжила вдова, вознамерившись полностью удовлетворить свое любопытство. – А еще я слышала, будто ваша мать родила ребенка от второго мужа. Это так?
– Совершенно верно. – Эсмеральда перевела взгляд на Гриффина и добавила: – У меня есть сестра Джозефина, и с ней все хорошо.
Он же не мог думать больше ни о чем, кроме того, что леди работает в его доме компаньонкой. Неудивительно, что она такая воспитанная, осмотрительная, сдержанная, словно ее положение в обществе гораздо выше, чем статус прислуги. Оказалось, что так и есть!
Как, черт возьми, он мог этого не заметить? Ему следовало все выяснить, чтобы не оставалось сомнений.
– Спасибо, что спросили о Джозефине, леди Норвуд, – решил он вмешаться.
Графиня опять поднесла к носу платочек: