– Так, – сказал он, прочистив горло и сверяясь с бланком, лежащим перед ним на столе, – вы А. А. Башмачкин, верно? – Его голос казался таким сердечным, свойским, он растекался по комнате как патока. Ему бы работать сельским фельдшером, писателем детских книжек или добродушным ветеринаром, приглядывающим за старой коровой, которую бабушка Акакия держала на привязи во дворе в его детские годы на Урале. – Я – капитан Жареное, КГБ, – представился он.
Акакий с нетерпением кивнул. – У меня отобрали моё пальто.
– Понимаю, – ответил Жареное, подавшись вперёд, – может, расскажете мне об этом?
Акакий рассказал ему. В подробностях. Рассказал ему о насмешках, которым он подвергался на работе, об обещании Петровича сшить ему пальто, о самом пальто и о зверском, антикоммунистическом нраве негодяев, отнявших его у него. Когда он дошёл до конца, на его глаза аж навернулись слёзы.
Жареное терпеливо выслушал повествование Акакия, перебив его лишь дважды – чтобы спросить адрес Петровича и чтобы узнать, что Акакий делал на Красной Площади в пол второго ночи. Когда Акакий полностью излил душу, Жареное щелкнул пальцами и в комнату вошёл борец со спекулянтами из ОБХСС и положил на стол какой-то сверток. Жареное махнул ему и тот разорвал обёрточная бумагу.
Акакий чуть было не вскочил со стула – на столе перед ним лежало столь же непорочное и шикарное, как в тот миг, когда он впервые его увидал, его пальто. Он был вне себя от радости и ликования, без ума от благодарности и блаженства. Он вдруг вскочил со стула и стал сжимать руку сотрудника ОБХСС. – Не верю своим глазам, – воскликнул он. – Вы нашли его, нашли моё пальто!
– Минуточку, товарищ Башмачкин, – сказал Жареное. – Я ещё не уверен, сможете ли вы опознать это пальто как именно то, что у вас отобрали сегодня ночью. Может быть на подкладке вашего пальто была нашита ваша фамилия? Или, может, скажете мне, что было у вас в карманах?
Акакий готов был расцеловать его лысую макушку, танцевать с ним по комнате – до чего же же добрые у нас милиционеры, такие компетентные, подготовленные и толковые. – Да, конечно. Э ... в правом внутреннем кармане была газетная вырезка с заметкой о производстве сыра в Челябинске – просто моя бабушка часто делала его свой, домашний.
Жареное обшарил карманы, откуда извлёк семь копеек, карманную расчёску и аккуратно сложенный газетный лист. Он прочёл заголовок: – «РОСТ ПРОИЗВОДСТВА СЫРА». Ну что ж, я думаю, это неопровержимое доказательство того, что пальто принадлежит товарищу Башмачкину, не так ли, Замётов? Если, конечно, он не экстрасенс, – усмехнулся Жареное, а Замётов, чувства юмора у которого было как у овчарки, лишь буркнул что-то в знак согласия.