— Что на обед, бабушка?
— Тушеное мясо, очень вкусное.
Девочки весь обед болтали со старой женщиной, а более молодая продолжала неразборчиво говорить сама с собой; Чарли угрюмо молчал.
После обеда он пошел в свою спаленку, отделенную тонкой перегородкой от лавки, и уселся на кровать. Вот уже десять дней, как припадки не повторяются, размышлял он про себя, вполне можно бы поступить на работу. Парню в двадцать два года надо работать и оплачивать родителям свое содержание. Да, нужно идти искать работу, решил он.
А вдруг как выйду на улицу, случится припадок? Плохая штука эти припадки. Кажется, словно они непременно скоро начнутся снова… И все-таки нельзя же бесконечно сидеть за этим ерундовским вышиванием! Куда-нибудь да надо поступить.
Он решительно встал и подошел к самодельному платяному шкафу, стоящему в углу, достал оттуда легкое пальто. Молодчина Том Роджерс, что подарил его мне, подумал Чарли, настоящий друг!
Надевал пальто Чарли так бережно, словно это была величайшая драгоценность, а затем с восхищением оглядел себя в треснувшее зеркало, висящее на стене. Потом пригладил волосы гребнем и, удостоверившись, что мать и остальные — в задней половине дома, тихонько вышел на Улицу.
Он постоял перед лавкой, в нерешительности посмотрел в обе стороны и направился налево, вверх по Мэйн-стрит. Ступал он тяжело, на ходу слегка горбился, волочил ноги и болтал руками. Теперь, когда припадки почти прекратились, мистер Гэмбл должен взять меня на прежнюю работу, размышлял он. Тридцать шиллингов в неделю — это, что и говорить, маловато. Почти столько же я и сейчас получаю. А вдруг станут платить два фунта, тогда можно и вовсе отказаться от пенсии! Это мысль! Том Роджерс будет провожать меня на работу и домой, как и раньше. Теперь, раз припадки почти не повторяются, я, право, стою лишнего фунта! Чарли засунул руки поглубже в карманы брюк и потащился дальше.
С квартирой мы рассчитались бы в два счета. Завелись бы у меня карманные деньги. Ведь припадки могут и совсем прекратиться. Кабы они перестали меня мучить, как знать, может, я получал бы целых три фунта в неделю. Подумать только — какие деньги!
Нет, никогда я, наверно, не избавлюсь от припадков — они так и не отпустят меня до самой смерти. А все-таки нам давно пора выехать из нашей хибарки — того и гляди, завалятся стены. Если мистер Гэмбл даст мне два фунта, мы, может, и переедем в квартиру получше.
Чарли Андерсон свернул налево, в переулок, ведущий к молочному заводу; по обе стороны его тянулись корпуса завода. Чарли шел, не замечая ни ритмического лязга машин, ни шипения пара, ни гула кипятильников, моторов, установок для пастеризации молока, цилиндров, где изготовляется молочный порошок. Он вошел в цех сухого молока и решительно направился в находящуюся за ним контору.