— Хватит, — приказал Череп и добавил, глядя на меня сверху вниз: — Ну как, надумал?
— Да, — я сплюнул кровью на ковер. — Они не в квартире.
— А где?
— В дупле дуба, который растет во дворе.
— Там же их могут найти, — Череп недоверчиво скривил губы.
— Не могут, — я покачал головой.
Дуб действительно существовал, дупло тоже, однако папки там, конечно, не было. Она находилась в квартире под грудой одежды, в шкафу.
— Олег, иди проверь, — обратился Череп к Кабану. — Если ты врешь!.. — он зло сузил глаза. — Не будет тебе пощады.
Кабан ушел. Теперь рядом со мной были только Витек с «пушкой».
Сейчас, я молил Бога, чтобы Шутов уже был здесь, и желательно не один. Тогда они должны взять Кабана и заодно начать операцию по моему освобождению.
Ужасная угроза в виде пистолета Макарова продолжала висеть надо мной, заставляя сердце стучать быстрее в сотню раз. Я посмотрел на Наташу: она была смертельно бледна и тихо всхлипывала, глядя в потолок. Она еще не знала, что есть надежда…
Прошло две минуты, а Кабана все еще не было. Череп начал с волнением посматривать в окно, бормоча под нос ругательства.
Я заметил, как он увидел что-то необычное и вдруг произнес:
— Его взяли. Менты! Черт!
— Как взяли? — удивился Витек.
— Ну, сука, ты у меня за это ответишь, — сказал Череп, злобно сверкая глазами. — Надо уходить.
— Кончать этих? — спросил Витек.
— Погоди, я сам, — он достал из моего шкафа пистолет. — Убью тебя, падла, твоим же оружием.
Каким оружием? Мой пистолет на журнальном столике!
Пистолет в руке Черепа, злобно глядел на меня своим черным дулом. Я не успел даже шелохнуться, когда он уже нажал на курок.
Из дула с приятным щелчком выхватилось ярко голубое пламя.
Зажигалка! Та которую я нашел в столе своего кабинета!
Череп недоуменно вздрогнул.
Дальше, я действовал молниеносно. Толкнув Витька, я прямиком кинулся к журнальному столику, схватил пистолет и всадил в обидчика две пули.
Кровь бурлила, грудь тяжело, но сильно вздымалась вверх; руки, ноги, челюсть — все тряслось в неистовой дрожи.
Я повернулся к Черепу, тот стоял, глупо разинув рот, совершенно безоружный и беспомощный.
Я поднял руку с пистолетом и прицелился ему в ногу. Но больная рука предательски дрогнулась, палец рефлекторно нажал на курок, а на лбу Черепа появилось ярко-красное пятно.
Он падал, пытаясь схватиться за подоконник, а я продолжал стрелять. На его груди появлялись все новые раны, некоторые пули попадали в стекло окна, разбивая его на тысячи мелких осколков. Но я продолжал стрелять, пока кто-то не схватил меня сзади и не отобрал оружие. Я упал на колени, а неизвестные люди подхватили на меня и силком усадили на диван.