— Рекомендую воспользоваться иероглифом Хар'таш, — вывел меня из задумчивости голос консорта.
— Я позже решу, как поступить, — хмуро отозвался мэтр.
— Влас, я понимаю, ты жалеешь, что так получилось. Но это безнадежно! Не стоит мучить ребенка.
— Я сам решу, — повторил маг. — Тебе пора идти, у тебя жена без присмотра.
В ответ принц посмотрел на меня и подмигнул:
— Не огорчайся, Лика. Хоть сама ты и не сможешь стать драконом, но твоим детям или внукам это будет вполне по силам. Самое главное с эльфами не связываться. Как ты сказал? — Обратился он к мэтру Власу, — графиня Райзенде? Хм, Лика может составить выгодную партию.
Ну вот, меня теперь еще и замуж без согласия выдавать будут.
— Она не законная дочь рода Фрайхэш. Райзенде тут ни при чем, — мрачно сообщил мэтр.
— Но ведь этого никто не знает! — весело заявил Алиар, а мэтр недобро посмотрел на него, — ладно, пойду я. У меня ведь и вправду жена без присмотра. Не провожай меня.
Принц-консор ушел. Мэтр Влас закрыл за ним дверь, и так стоя у двери, не поворачиваясь ко мне лицом, тихо прошептал:
— Прости меня, Василика. Прости. Я не хотел, чтобы все это произошло.
— А что здесь собственно произошло? — немного сонный и очень возмущенный голос Эми спас меня от неловкого молчания.
Нет, мэтра Власа я очень даже поняла. Он винит себя. И извинятся за то, что разрешил мне подойти к Алекову лабораторному столу и крутить краники на колбах. Сама бы я никогда не осмелилась на это. Сидела бы в кресле и изнемогала от любопытства, но не подошла бы к столу. Но мэтр Влас сам, лично сам, позволил алхимичить на столе — и я едва не погибла в огне, потеряла способности к трем из четырех стихий. Остался огонь, да усиленный вдруг проснувшейся кровью дракона. Но это всего лишь огонь. Была надежда, что мне хватит сил обрести крылья, стать драконом. Это компенсировало бы все утраты. Но мне не суждено.
— Не огорчайся, Лика. — Сказала Эми, когда мы вечером легли спать. — Подумаешь, драконий зов не сработал. Может быть ты еще слишком маленькая для него. Нужно просто подрасти и попробовать снова.
Я согласно кивнула, находясь в пограничном состоянии между явью и сном.
Меня утрата способностей не волновала. Не знаю почему. Может быть потому, что я до сих пор не осознала весь ужас случившегося. В отличие от мэтра Власа и Алека, которые напротив все отлично понимали. С Алеком даже случилась самая настоящая истерика, когда он узнал, что зов не сработал. Он пал передо мной на колени и без конца извинялся, спрятав лицо в ладонях. Он корил себя за то, что не прибрал лабораторию, хотя знал, знал, что мэтр пригласил меня туда — это единственное место в доме герцога, куда открыт доступ для Рихара. Алека не могли остановить, пока не пришел мэтр и не увел сына.