День был ясный и чистый. Издалека на аэродром доносился гул самолетов и звонкие очереди автоматических пушек. Это летчики майора Толчина стреляли по конусам.
Майор Комов считал, что информация экипажей о ходе выполнения заданий — один из самых важных участков его работы. Замполит рассуждал так: если ты выполнил задание и тут же получил оценку — есть время для того, чтобы исправить ошибку или закрепить достигнутые успехи. Кроме того, когда поставленная перед летчиком задача и ход ее выполнения хорошо известны техническому составу, это сплачивает экипажи самолетов и исключает всякую задержку по техническим причинам повторного вылета. Для того, чтобы информация была оперативной, выпускалась «Стартовка». Комов сам редактировал ее и следил за своевременным выпуском.
Сегодня «Стартовка» вышла на двухстороннем стенде. На одной его стороне были крупно написаны задачи летного дня, а на другой — результаты воздушных стрельб. Итоги были хорошие: каждый летчик имел прямое попадание в конус, но успех лейтенанта Зернова превзошел все ожидания — четыре синие пробоины!
По поводу результатов стрельб Евсюков попытался сострить:
— Мой командир еще зеленый, а два попадания! — у Николаева был боезапас зеленого цвета.
Техники и механики, стоявшие подле «Стартовки», на остроту не ответили. Евсюков презрительно улыбнулся и, бросив: «В молчанку играете?!» — пошел своей вихляющей походкой к санитарной машине, на ступеньках которой сидела медсестра Ярцева.
Приложив картинно руку к козырьку, улыбаясь, Евсюков сказал:
— Екатерине Поликарповне привет!
Ярцева, не ответив, поднялась в машину и захлопнула дверку, но защемила полу белого халата. Когда она приоткрыла дверь, чтобы вытащить полу, Евсюков спросил:
— За что такая немилость? Разрешите зайти, Екатерина. Поликарповна, есть серьезный разговор…
— Хватит! Идите туда, Марк Савельевич, где вы были всю эту неделю, а я за вас хлебнула сраму…
— Что же это вы, сами вызывали, а теперь обижаетесь?
Ярцева распахнула дверцу машины и с обидой спросила:
— Когда это я вас вызывала?
— Когда я томился, как граф Монте-Кристо, на гарнизонной гауптвахте.
— Да чтобы у меня глаза лопнули, если я вас когда-нибудь вызывала! Очень вы мне нужны!
— Извиняюсь, Екатерина Поликарповна, но у нас есть доказательство…