На критических углах

До приема очередной метеосводки оставалось четыре минуты. Перед радистом лежал чистый бланк кольцевой карты погоды. Каждые два часа нечетного времени на такую карту наносились условные знаки облачности, направления и скорости ветра, атмосферных давлений и температуры воздуха.

Радист медленно повернул верньер, и волосок на шкале подошел к цифре 10, сводка передавалась на частоте 10 300 килогерц.

За окном стаяла непроглядная тьма. Обитые войлоком двери не пропускали посторонних шумов, и только по-комариному тонко звенел выпрямитель. Надев наушники в неуклюжих чехлах из резиновой губки, радист осторожно повернул верньер плавной настройки. Вдруг он услышал незнакомые сигналы, передаваемые азбукой Морзе. Точки и тире очень высокого и сильного тона, точно иголки, вонзались в уши. Он перевернул исписанный лист тетради и начал принимать передачу.

Метеосводки передавались группами цифр в пять знаков каждая, неизвестная станция передавала непрерывно одну цифру за другой, но в очень замедленном темпе.

Привыкнув к приему метеосводок, передаваемых механическим путем, когда приходится записывать до ста двадцати знаков в минуту, эту передачу радист принимал легко.

Ровно в три часа тридцать минут неизвестный передатчик замолчал, и почти на той же волне, чуть довернув верньер, радист услышал начало передачи Главного управления гидрометеорологических станций. Привычно определяя местонахождение индексов, радист быстро наносил условные знаки в квадраты кольцевой карты.

За соседним столом дежурный офицер анализировал предыдущую сводку. Под рукой лейтенанта на карте погоды возникали желтые пятна туманов, зеленые кружки осадков и красные знаки грозовых фронтов. От точек наименьшего давления — циклонов и высокого давления — антициклонов, словно рыбьи всплески на спокойной воде, разбегались в сторону волнистые круги.

Закончив прием метеосводок, радист доложил дежурному офицеру о записанной им передаче закрытого кода.

В тот же день начальник метеорологической службы сообщил об этом подполковнику Жилину и передал запись, сделанную радистом.

Жилин пытался дешифровать перехваченную криптограмму, но несколько часов кропотливого и упорного труда не дали никаких результатов. Позвонив замполиту Комову, подполковник вышел из отдела и углубился в лес.

Жилин был человек на вид лет пятидесяти, коренастый, широкоплечий, с гладко выбритой головой, светло-карими, немного широко поставленными глазами, смотрящими пытливо и в то же время весело из-под тяжелых набухших век и кустистых бровей. Темная, чуть тронутая сединой щеточка усов скрывала мягкую линию его рта.