На критических углах (Михайлов) - страница 74

— Да, да, смеются!.. — вслух произнес Астахов, вошел в парадное, сел на ступеньки лестницы и, положив голову на колени, ждал…

Сколько он пробыл на лестнице, Астахов не знал, но когда наверху хлопнула дверь и он услышал шаги спускающегося человека, Астахов поднялся к нему навстречу, пропустил мимо себя, затем схватил его за борт пиджака и притянул к себе:

— Тетка Лукреция?! — с издевкой крикнул он и правой рукой нанес ему сильный удар в челюсть.

Человек упал, ударившись затылком о бетонные ступени лестницы, и, словно мешок, покатился вниз к площадке.

Астахов быстро спустился и, хлопнув дверью, вышел на улицу. Только теперь он почувствовал опьянение: голова кружилась и ноги слушались с трудом. На этот раз он действительно шел к автобусной остановке.

Пришла новая техника.

Эшелон подали на запасной путь станции. За восемь часов нужно было вывезти десятки огромных контейнеров.

Командир базы, озабоченный, суетливый, как клушка возле своих цыплят, бегал за каждой машиной, пока тягач благополучно не спускался с помоста у железнодорожной насыпи.

У всех, от командира до рядового солдата, настроение было приподнятое, праздничное. Новая техника — новые горизонты! Впереди была борьба за преодоление звукового барьера, за дальность полета и свободу маневра на больших высотах, предстояло новое, захватывающее движение вперед.

Начались хлопотливые дни. Летчики были заняты обычными полетами и освоением новых машин. Особенно доставалось техникам и механикам. Кроме учебы и подготовки самолетов к плановым полетам, они занимались сборкой новых сверхскоростных машин. Днем и ночью шла на аэродроме напряженная работа.

Однажды — было это на третий день после прибытия эшелона с техникой, — Данченко приехал на аэродром с попутной машиной, вылез из кабины, словно нырнув в чернильную гущу, осмотрел небо и невольно проронил вслух:

— Кажется, гоголевский черт украл луну, прихватив кстати и всю звездную мелочь.

Мигал красный луч светомаяка. Ровные светлые ограничительные огоньки взлетно-посадочной полосы упирались в видимый горизонт.

Данченко постоял на месте, пока не привыкли глаза к темноте, затем направился к стоянке, ориентируясь на зелено-красные бортовые огни самолетов.

Разрезая тьму огненным мечом, на большой скорости над аэродромом промчался самолет с включенным форсажем.

Шли тренировочные полеты на перехват условного противника во взаимодействии с зенитно-прожекторной группой.

Вдруг впереди Данченко на траву лег яркий блик. Он обернулся и увидел в окне домика материально-технической части слепящую вспышку света и силуэт человека.