Мне не в чем упрекнуть моих товарищей и моих командиров. Они своевременно указывали на мои ошибки. Но заблуждение было так велико, что критика ожесточала меня и толкала в объятья завистливого и так же, как я, «обиженного» Евсюкова.
Что это за человек? Посредственный техник, пошляк и пьяница. Он стал моим другом, ссудил меня крупной суммой денег. Где он взял эти деньги? Какими корыстными интересами руководствовался? Слепой от ярости, вызванной честной и справедливой критикой, я не задавал себе этих вопросов. Мне Евсюков казался…» Астахов положил ручку и прислушался. Сперва едва слышно, затем со все возрастающей силой выла штабная сирена. Это был сигнал тревоги.
Надев летную форму, Астахов затянул поясной ремень с кобурой, перекинул через правое плечо лямку противогаза, взял планшет, шлемофон, перчатки, маленький чемодан со сменой белья и направился к двери. Потом вернулся к столу, собрал исписанные им листы бумаги, свернул их и, положив в левый карман кожаной тужурки вместе с ручкой, вышел из комнаты.
Надрывно, словно из последних сил, выла сирена. Астахов знал, что это учебная тревога, и все же, волнуясь, все увеличивая шаг, спешил к штабу.
Облачность стала плотнее и ниже. Подул резкий северо-восточный ветер. Перекатываясь волнами, шумели высокие потемневшие травы.
Захватив в штабе парашют, Астахов нагнал Зернова и успел к отходящему автобусу. На стоянке, передав свой парашют механику, он сдал карточку-заменитель адъютанту эскадрильи, получил взамен пистолет с комплектом боеприпасов, проверил его, зарядил и положил в кобуру. Тяжесть кобуры с правой стороны порождала знакомое чувство ответственности.
Астахов направился к своему самолету, около которого уже хлопотливо сновали Левыкин и механик. Он поднялся по стремянке в кабину, сел, опробовал рули управления, осмотрел приборы, проверил сигнализацию и взглянул на часы: со времени начала тревоги прошло тридцать минут. Астахов спустился на землю и, увидев идущего к нему Зернова, остановился.
— Товарищ старший лейтенант, самолет номер шестьсот двадцать четыре осмотрел и принял. Готов к выполнению задания!
Выслушав рапорт лейтенанта, Астахов направился к командиру эскадрильи и доложил:
— Товарищ майор, первое звено готово по тревоге к действию!
Ответив на приветствие, майор Толчин сказал:
— Уточните метеорологическую обстановку и будьте готовы к вылету на перехват в составе пары.
— Понял вас! — ответил Астахов и направился к дежурному метеорологу.
По команде «Готовность № 1» Астахов уже был в самолете, привязался и подключил радио.