Первым делом ноги сами понесли конечно к рыжей милашке. Привычка уже выработалась с красоткой советоваться в последнее время. У неё в женской головке иногда проскакивают оригинальные идеи, которые к нам мужикам вообще не приходят. Другой образ мышления, не стандартный подход к проблемам — это признак гениальности. Хозяюшка отмахнулась: "Аки сладит, тако и славно". Ну да не забылось ещё, как безмозглая транжира легко обменивала добытые правителем топор и котелок на наряды и еду. Баба и этим всё сказано!
Вторуша, стучавший молотом на походной наковальне, зачесал затылок, задумался, но толком тоже ничего не сказал. С одной стороны, обманывать мол нехорошо, с другой стороны все купцы так и живут, ищут где дешевле купить и дороже продать.
Кашевар услышавший о моих раздумьях обрадовал, что паренёк дескать всё правильно делает, только внушительного вида и уверенности ему не хватает, слишком он молод. Незамедлительно вспомнилось, как мы собирались как раз этого мужика сажать за прилавок для солидности и чтоб глотку драл.
— Иди-ка, дорогой, помоги человеку. Ты князем уже был, теперь купцом поработай.
Поплевав на руки, взъерошив бороду, заранее нахмурив брови, дружинник сделался ещё страшнее и вразвалочку с важным видом направился к торгующимся. Вскоре в поддержку тенору Еремки раздался его густой бас. При новом продавце лесовики сразу убавили децибелы. Их глоткам нашёлся достойный конкурент, да и габаритами наш богатырь превосходил почти каждого. Тем не менее торг длился почти до темна. Охотники перебирали, примеряли оружие и доспехи, придираясь ко всякой зазубрине, любому ржавому пятнышку. Наши не остались в долгу: внимательно осматривали каждую шкурку и раскладывали их по сортам от высшего до низшего в зависимости от качества меха, выделки, цвета и многих других недоступных для меня тонкостей.
Оценив помощь Афона, Еремка вскоре позвал и других самых опытных в этом деле товарищей. В результате меха разбирала чуть ли не вся дружина. Никто не хотел сказаться плохим знатоком. Каждый ежегодно зимой отправлялся на пушной промысел. Караульные поглядывали на эту забаву (по их мнению) с завистью. Их можно понять, однообразная жизнь вдали от семей наскучила, хотелось хотя бы погорланить вволю. Когда сошлись за меч по сто шестьдесят кун, за полный доспех четыреста кун послали за согласием и утверждением. Мне оставалось пожать плечами: Договорились, значит молодцы. Чем выгоднее, тем лучше для всех нас. Получив двадцать комплектов, новые знакомые почти в темноте скрылись в лесу. Доверяй, не доверяй, но так им показалось надёжнее. У нас осталось десять битком набитых шкурками кожаных мешков. И чего тогда ругались-торговались? Всё богатство ведь оставили, как видимо и планировали. Наверное, всё же такие в этом мире развлечения.