К стоящему неподалеку от обломков своего самолета Северову направилась группа командиров во главе с генерал-майором.
– Товарищ генерал-майор! Младший лейтенант Северов, 12-й ИАП. Выполнял в составе четверки прикрытие наших войск в районе Староконстантинова. В ходе воздушного боя оторвался от своих, возвращался самостоятельно. Заметил, что немцы штурмуют гражданских, атаковал. Время строить атаку с выгодной позиции не было. В ходе боя сбил один самолет противника и один повредил, сам получил повреждения и пошел на вынужденную.
– Молодец, настоящий сталинский сокол! Один против четырех! – Генерал пожал Олегу руку, его глаза сверкали. – Смотри, что делают, сволочи! Детей расстреливают! Детей!! Это кем же надо быть! Ведь видели же, что это не военные и даже не взрослые!
На груди генерала был орден Красного Знамени и медаль «ХХ лет РККА», и вообще, он производил впечатление человека сильного и уверенного в себе, но очень усталого.
Погрозив кулаком в сторону запада, генерал вздохнул:
– Ладно, победим – за все спросим! А тебе, лейтенант, справка нужна, подтверждающая сбитого. Сейчас мои штабные оформят. Еще раз спасибо. Аэродром твой где? Под Винницей? Филипчук! У нас в Винницу Колодкин не уехал еще? Ну, счастливо тебе, летчик! Получше прикрывайте нас!
Филипчук, хитроватого вида круглолицый старший лейтенант, через несколько минут вручил Северову справку за подписью командира 8-го стрелкового корпуса 26-й армии генерал-майора Снегова Михаила Георгиевича и посадил его в штабной автобус к группе командиров, старшим из которых был военинтендант 2-го ранга, видимо, тот самый Колодкин. Интендант буркнул что-то, то ли поздоровался, то ли был чем-то недоволен, но Олегу было это неинтересно. Напряжение боя спало, он ощутил сильную усталость, захотелось спать. Весь путь он благополучно продремал.
Ни Северов, ни Снегов не знали, что через месяц 8-й корпус попадет в окружение, а его командир, раненный в ногу и контуженый, попадет в плен.
До аэродрома Северов добрался уже под вечер, выспавшийся, но голодный как собака. Увидев, как навстречу к нему кинулись Винтик и Шпунтик, как счастлив был Михалыч, какие радостные лица были у Бабочкина, Булочкина и Аверина, Северов вдруг ощутил чувство, которое испытывает человек, вернувшийся домой к своей семье, к близким и родным людям. Подходили другие летчики, хлопали по плечу, по спине. С КП пришли Коробков и Ларионов, жали руку. Оказалось также, что ведомый Бабочкина, сержант Баградзе, посадил самолет неподалеку от аэродрома. Повреждения самолета не очень большие, летчик не ранен. Так что их четверка обошлась без потерь в летном составе, это командование полка радовало. Кроме того, немцы потеряли два самолета безвозвратно, вместе с пилотами. Не радовало Северова то, что его модернизированный самолет был уничтожен и теперь ему предстоит летать на серийной машине.