— Это твои наряды, котенок, — посадил меня на место синеглазый, снимая маску и разматывая ткань на голове.
— Мои… наряды? — уставилась я на кучи, занимающие больше половины пространства. — Вот это все для меня?
— Да, сладкая, — подарил мне легкий поцелуй в шею Филлипэ. — И вот еще, — мне на колени легла большая, резная деревянная шкатулка.
Эмилио помог мне справиться с вычурным замком и откинул крышку…
Тусклый свет заиграл на гранях драгоценных камней, вставленных в ожерелья, аграфы, пояса, кольца, браслеты, отразился на золотых цепях и цепочках, нитях крупного ровного жемчуга.
— Это мне? — мои губы дрогнули.
— Это малая часть того, что принадлежит только тебе, Маруся, — тихо сказал синеглазый. — Остальное мы отдадим тебе, когда доберемся до города.
— То есть, — закусила я губу. — Вы все вот это мне просто дарите?
— Мы просто отдаем то, что должно принадлежать жене, — светло улыбнулся Эмилио и протянул руку, снимая с моей щеки одинокую слезинку. — Почему ты плачешь, котенок?
И тут я позорно заревела.
Повозку швыряло из стороны в сторону. Похоже, мы собрали все дорожные ямы и познакомились со всеми окрестными буераками. Сооружение громыхало, подпрыгивало и готовилось развалиться в ближайшее время. Тот, кто направлял этот рыдван недрогнувшей рукой самоубийцы видимо до этого учился водить как минимум танк.
Но меня все это сейчас волновало мало. Я прятала лицо в ладони и ревела белугой от щемящего душу чувства и обиды на весь белый свет.
— Маленькая, — осторожно обнимали меня мужчины, совершенно не представляя, что со мной делать. — Что случилось? Чем мы тебя на это раз обидели?
— Ничем, — шмыгнула я носом и немед ленно получила в руки носовой платок. — Просто, мне уже так давно никто ничего просто так не дарил.
— Это не подарок, врединка, — начал массировать мне плечи Филпипэ. — Это то, что принадлежит тебе по праву.
— Но это же дорого, — вытерла я слезы и нос.
— Мы не бедны по праву рояодення, — пожал плечами Эмилио. — Да еще хорошо заработали на артефактах. Так что для одной единственной женщины грех не потратиться. Просто…
— Что? — взглянула я на него. — Это временные дары?
— Нет, Маруся, — ответил синеглазый. — Просто ни ты, ни мы пока не сможем показаться в обществе. Так что похвастаться тебе будет не перед кем.
— Филлипэ, — откинулась я ему на плечо. — Разве ж дело в этом? Я вообще по— большому счету ни цацки, ни шмотки не люблю. Но одно то, что вы собираясь в спешке в первую очередь подумали обо мне говорит очень о многом. По крайней мере, для меня. Как бы сопливо это не звучало. И да, я способна на розовые слюни, если рядом будете вы.