Она видела перед собой лишь Золотого царевича с его кровавой полосой на груди. И Дарьеша, чье лицо искривила дикая гримаса, напоминающая то ли улыбку, то ли оскал.
Время не просто замедлилось. Казалось, что оно умирало, оставляя после себя только этот страшный бой, росчерки сабель и кровь ее мужчины.
Иллиана медленно закрыла глаза, стараясь успокоиться. Глубоко вдохнула, концентрируясь на цветочном запахе, что окружал их во дворе замка. Неподалеку раскинулся дивный сад, и в нем росло так много цветов. Прежде они любили с Торриеном гулять по нему прохладными вечерами, когда дневная жара уже спала.
Это все не могло закончиться вот так. Они ещё будут гулять, будут вдыхать запах цветов вместе. Будут целоваться в лунном свете так долго, что дыхания перестанет хватать.
Они будут…
Губы дрогнули, а девушка все никак не могла открыть глаза. И вдруг за опущенными веками мелькнуло воспоминание.
Ее покои, узкая ниша с зеркалом в стене, мощная фигура Дарьеша вдавливает ее внутрь своим огромным черным хвостом с синими чешуйками. Его клыки блестят в тусклом свете из окна, ненавистные глаза горят темным голодом. А у нее по позвоночнику проскальзывает ледяная дрожь, когда он опускается к ее шее и тонким раздвоенным языком облизывает кожу. От основания до самого уха.
Как раз там, куда она ежедневно наносила тонкую влажную дорожку духов…
Иллиана распахнула глаза, чувствуя, что как пульс почти остановился, а кровь отлила от лица.
Перед ней предстала все та же картина боя. Было все так же нестерпимо страшно. Но теперь Иллиана отчаянно думала ещё и том, что, похоже, знает, кто убил царя Аджансара. Вот только что делать с этим знанием, когда вся ситуация зашла так далеко?
От распирающих ее самых разных эмоций девушка не могла вздохнуть. Ладони взмокли, горло перехватило. Она поворачивала голову в разные стороны в поисках того, кому можно было бы рассказать о своих догадках.
И не находила.
Справа от нее в нескольких шагах стояла Райела. Ее огромный живот виднелся сквозь полупрозрачную ткань туники. Она держала на нем ладони и хмуро смотрела перед собой. Оранжевые глаза блестели тоской и злобой.
Посмотрев налево, Иллиана заметила казиса Саримарха. Как всегда, спокойный, словно морской штиль, с едва улыбающимися уголками губ. От него веяло опасностью и фанатизмом. Прежде девушка не замечала за собой таких страшных эмоций при взгляде на него. Теперь же от его ртутно-серебристого хвоста, от сложенных на груди чересчур мускулистых для старика рук и более всего — от цепкого, будто крючьями вонзающегося взгляда на Иллиану накатывала паника.