Денис немного покраснел. Хорошо, что Лана этого не видела. Он постарался придать голосу оттенок искушенности, что, впрочем, получилось весьма посредственно.
– А разве поцелуй не предполагался изначально?
– Будешь занудствовать – и под ручку не позволю повести, – парировала Лана.
– М-да, если ты права, то ты права. Тогда больше не обижаюсь.
– Вот и чудненько! Какие идеи?
Денис взъерошил волосы и прикусил губу. В клуб приглашать девушку он не хотел, а в ресторан – тем более. Ни денег, ни подходящей одежды для второго варианта он не имел. Оставался только третий.
– Может, в кино? А потом в какую-нибудь кафешку заскочим.
– Ай как банально, – укоряющее произнес голос в трубке, и тут же задорно продолжил: – Но мне нравится.
Денис мысленно выдохнул.
– Ну так что, когда, во сколько и где? – спросил он.
– Когда? – задумчиво проговорила Лана. – Может, в субботу?
«Два дня ждать», – огорченно подумал Денис, но решил не показывать этого:
– Отлично, давай в субботу. Где?
– Давай на «Вернадского», в центре зала, часиков в девять. Тут поблизости есть и кинотеатр, и кафе.
Денис снова встал с кресла и подошел к тумбочке, где лежали письма от Анкудинова. Взял в руку верхний конверт: 03.09.2011 г., время – 20.54.
– Черт, я забыл, у меня же еще дела в субботу! – он почувствовал, что это прозвучало как отговорка, и, мысленно посчитав время, поспешил добавить: – Давай лучше часов в одиннадцать.
– М-м-м, ночной сеанс? Шалунишка! Хорошо.
– Вот и отлично. Сейчас только твой номер сохраню.
Они попрощались, и Лана отключилась.
Денис посмотрел на адрес, написанный на конверте. К одиннадцати он точно успевал отвезти письмо, переодеться и приехать к месту встречи. А если заранее переодеться, что было разумней, то времени у него оказывалось гораздо больше. Вернув с помощью пульта дар речи герою Стивена Сигала, Денис уселся в кресло. На его губах играла легкая улыбка, о которой он не подозревал.
7
Филимонов Андрей, 1976 года рождения, жил на первом этаже древней трехэтажки, готовящейся под снос. Почти все его соседи по подъезду съехали, осталась только старушка на третьем этаже с противоположной стороны. Если Филимонов станет кричать, его никто не услышит. Кроме Виктора.
Филимонов отличался страстной любовью к футболу и пиву. Виктор не раз наблюдал в бинокль за тем, как друг убитого Кондратенко напивался в одиночестве, вскакивая при каждом голевом моменте и проливая на себя пиво, а после матча засыпал там же, в кресле. Поэтому Погодин с уверенностью мог сказать, в какой именно момент ему необходимо нагрянуть, – в начале второго тайма. К этому времени Филимонов будет уже достаточно пьян, чтобы неадекватно реагировать на опасность, но все же не настолько, чтобы не понять, что его убивают.