– Давайте отдохнем, – теперь сказал я.
Мы опять остановились, теперь около скамьи. Присели.
– Что, тяжело? – спросил скульптор.
– Да, пожалуй, труд нелегкий у вас, – ответил я.
– Эх, не тот мужик пошел, вытирая лоб, проворчал Скульптор. Слабеем. Из-за нас женщины лямку тянут. Вот ты – женат?
– Нет пока, но собираюсь.
– Вот так вот многие сейчас – по десять лет собираются. Из-за вашей слабости девки вместо того, чтоб дома сидеть с детьми – и в политику, и на баррикады, и в бизнес.
– Так у нас же это в генах – коня на скаку остановит, в горящую избу войдет.
– А чем тут бахвалиться? Понавешали на девок забот, а сами в кусты. Возьми хоть зарплату. У нас почему-то мужики по статистике на тех же должностях больше получают, чем женщины.
– Вы за эмансипацию что ли?
– Да я не к тому – мужикам почему больше платят. Не потому что они умные. А потому, чтоб женщина могла детей растить, пока мужик пашет.
А у нас мужик пошел хилый, не пашет, а так, по полю жизни, шатаясь, слоняется. Потому девки сейчас сильнее порой. И умнее.
– Да уж – эт точно, – вздохнул я. – И бесстрашнее.
– А это вообще беспредел. Женщине нужен инстинкт самосохранения. Ладно мужики на дуэлях дураки стрелялись, в авантюры лезли, войны начинали. А женщина – продолжатель рода. Ей детей растить.
– А к чему вы вообще мне это рассказываете? – с вызовом спросил я.
– Да ты молодой пока. Сейчас гляжу на тщедушных прилизанных мужичонок – тошно порой становится. Береги женщин, не прячься за ними, а то так глядишь – род наш вымрет, оглянуться не успеешь. А с кого началось? С нас – мужиков.
– Я вам так скажу – похвастаться мне пока нечем.
– Да я и вижу, что нечем, – хохотнул скульптор. – Ну ничего – камни таскать умеешь, некоторые и того делать не хотят, белоручки. Дело за малым. Бывай. Пришли уже, домой не зову, у меня бардак.
– Счастливо, мне итак пора по делам.
И он скрылся за дверью трехэтажного дома с облупившейся штукатуркой. А я, пошел дворами до Стремянной, чтобы оттуда… прогуляться по Невскому.
Поэт неумолимо двигается навстречу своему страху.
Я во всем был ей антиподом, во всем.
Она – сильная, я – слабый. Она – смелая, я – трус.
Она рисковала и побеждала. Я вечно боялся и проигрывал. Она общалась со стадионами. Я мог робко общаться с телефоном, в который робко посылал сообщения. Иногда читал почту.
Порой хотелось спрятаться. А она искала стену потолще, чтобы не просто проломить ее. А наслаждаться процессом, делая шаг за шагом, почти погибая и делая новый удар, голой рукой или лбом, от которого не то, что щепки, кирпичи разлетались в разные стороны.