Это потом, уже через несколько лет, увидев по телевизору, как выглядят болонки, я поняла, откуда идут корни моей Малышки. А тогда она мне показалась самым необыкновенным плюшевым зверьком. Спустя пару минут мы с ней уже подружились. Я сбегала в дом за любимым лакомством – мокрой горбушкой хлеба, чуть присыпанной сахаром, половину съела сама, а вторую отдала Маньке.
Ближе к вечеру бабушка начала кормить живность, много у нас тогда всех было, уже всех и не припомню. И коровы, и коза одно время жили, и свиньи, и рыжие куры, даже гусь ужасно противный был. Почему-то один. Не любила я его, боялась. Как сейчас помню, что с какого-то перепугу его звали Генкой. Так вот Малышка, увидев, что всем раздают еду, и выбралась из укрытия в палисаднике. Другие собаки, конечно же, сразу на нее кинулись, а я села рядом, обняла ее, и начала слезно упрашивать маму и бабушку ее оставить.
– Ну, куда три собаки, а?! Да они же едят, как взрослый человек! А от этой пользы вообще не будет, ну! – восклицала бабуля.
А я все продолжала реветь и пускать сопли на кудрявую собачью шерсть.
В общем, осталась Малышка у нас, жила припеваючи. Мы даже с ней вместе на футбольное поле ходили играть, и она никогда не убегала, была очень послушной. На привязь сажать ее даже никто и не думал.
Через несколько лет случилась у нас катастрофа: переезд. Шумно было, беспокойно. Толпа мужиков таскала мебель в Камаз, мама и бабушка пытались всем процессом руководить. Мне тогда уже лет девять исполнилось, я, наверное, даже чем-то помогала. Честно, смутно помню, как все происходило. Помню только суматоху, скученность. И так случилось, что Маня моя, и без того трусливая, выбежала из калитки. «Ну, вернется», – подумала я, – «Никогда же не убегала». Но собака не вернулась к вечеру, и мы уехали без нее. Бабушка продолжала работать в селе, она пообещала вскоре Малышку найти и привезти. Но прошел месяц, другой, третий, а Маня куда-то запропастилась. Никто не имел ни малейшего понятия, где она могла быть.
И вот, не меньше чем через год, поехали мы с мамой и бабушкой в село, в гости. Посидели немножко, да после обеда домой собрались. Автобус ходил редко, да и не всегда по расписанию, поэтому приходилось сидеть на остановке чуть ли не с час, пытаясь его поймать.
День тогда выдался очень жаркий, асфальт плавился, голова кружилась, и я закрыла глаза, прислонившись затылком к горячей мозаике, которой были выложены стены остановки. Вдруг я услышала лай. Даже не лай, а поскуливание, отрывистое рычание, фырканье. Маня без дела никогда не лаяла.