– А он смирный, ничего ей не сделает?..
Рьянов тоже засмотрелся на длиннолапого зверя и девочку и забыл о мужчине – помощнике по дому, показавшемся ему смутно знакомым. А когда вернулся мыслями к нему, тот уже давно исчез в садовой зелени.
Снова пришел Рьянову на ум этот персонаж, когда он, – растаявший от восхвалений, щедро расточавшихся ему академиком, разнеженный свежим чувством влюбленности в девушку, так интригующе и соблазнительно затянутую в мундир, – возвращался на машине в управление. Он не поверил себе, поняв, на кого показался ему похожим тот мельком виденный помощник Неелова.
На похитителя! Хозяина фермы-зоопарка Жгутова!
Рьянов рассмеялся, поймал в салонном зеркале удивленный взгляд водителя. «Мне в каждом втором будет чудиться этот подонок, пока не возьму его! – подумал следователь. – Если где-то и искать негодяя в последнюю очередь, так это в доме похищенных им детей».
В это время академик вошел в комнату внука. Мальчик сидел за компьютером.
– Никита, отвлекись-ка, у меня к тебе серьезный разговор, – сказал академик. – Скажи, ты соскучился по маме?
– Да, очень! – ответил Никита.
– Ты хочешь с ней увидеться?
Глава 27
Тайник на кладбище
Следователь Рьянов не поверил своим глазам. И напрасно. Будь он поопытнее в сыске, не отмахнулся бы от показавшегося невозможным сходства мужчины в нееловском саду с разыскиваемым Жгутовым. Но демон След не дал ему подсказки, интуиция промолчала. Инстинкт охотника у Рьянова не сработал. Он не отнесся серьезно к своему подозрению, не выяснил, кто этот мужчина. Поэтому он не только лишился замечательной возможности реабилитироваться в глазах руководства, схватив улизнувшего преступника. Рьянов мог сорвать подготовку к злодейству более жуткому, чем похищение, но оказался в стороне…
А вот Жгут среди людей, окружавших академика, отлично узнал молодого мусора, с которого начались все его несчастья. Этого гаденыша подкинул чертов Орест: будто бы покупателя орангутана, а оказалось – легавого. Он выгнал Жгута из насиженного гнезда. Из-за него Жгут, обдирая в кровь локти и колени, задыхаясь, в безумном темпе прополз стометровку по подземной норе. Это он заставил бросить дом, а главное, – десятки гудящих, словно ульи, майнеров!
Жгут сжимал кулаки от злости, но старался не шевелиться и не дышать, чтобы не выдать себя. Из укрытия за кустами в углу сада он наблюдал, как академик и его гости, в том числе и ненавистный мент, потоптавшись и погалдев у клетки с обезьяной, вернулись в дом. Осталась только девчонка, которая без устали сюсюкала со зверем через решетку. «И здесь она за свое!» – подумал Жгут.