Зоя Лапшина вздрогнула.
– Приди, дух, и ответь на наши вопросы! – призвала Кузнецова снова.
Несколько секунд ничего не происходило. Вдруг языки пламени всех свечей в двух шандалах наклонились, будто их потянуло сквозняком. Но никакого сквозняка не было. Дверь в спиритическую комнату была плотно закрыта…
Тогда, в ночной американской степи, увидев Неелова в залитом кровью докторском халате, с перерезанным горлом, Зацепин испытал разнообразные чувства. Удивление: почему на тот свет пожаловал сам Неелов, а не его внук; облегчение: какое счастье, что ребенок избежал страшной участи, и на его, Зацепина, совести не будет иродова греха, и он сможет взглянуть в глаза Вере; любопытство: кто располосовал горло академику.
И было еще одно чувство – крошечное, росток в дальнем углу души. Его Зацепин сразу даже не заметил. Он пережил то, что переживает часовой, который, честно и терпеливо отстояв на посту, сдал его смене. В Неелове Зацепин увидел долгожданную замену себе, нового резидента в раю. И это чувство, несмотря на его до поры до времени неосознанность, изменило отношение Зацепина к происходящему. Словно кто-то, кто толкал его в спину на небесах, требуя дела, заставляя лезть из кожи вон ради задания, – отпустил его.
Неелову Зацепин мысленно передал эстафету операции и бремя соревнования с ЦРУ. Сначала он отходил в сторону безотчетно, а потом, наблюдая, с какой энергией Неелов взялся за дело, как он ловок и хитер, устранился сознательно. Это было тем легче сделать, что появилась уверенность: книга судеб не может быть использована в качестве оружия против его страны. Он не позволил бы себе уйти в отставку, если бы книга была у американцев. Подозревая блеф за их словами о хитроумных технологиях шифрования, мешающих прочесть книгу, он вместе с Нееловым предпринял бы все возможное, чтобы выбить из рук противника этот меч.
Однако ангел-хранитель, чей визит случился очень кстати, засвидетельствовал: книга судеб запрятана так надежно, что никому до нее не добраться. А если американцам и удастся когда-нибудь прочесть ее, то это будет чтение под контролем Неелова, который уж точно не позволит распорядиться сборником судеб в ущерб родине. Как и другими райскими секретами. Но заявление о своем отступничестве далось Зацепину не легко. Слова трудно сошли с языка. Он приготовился к вопросам и даже обвинениям от Неелова. И они последовали.
– Я не понимаю вас, Алекс! – раздраженно сказал Неелов. – Из какой игры вы выходите?
– Не требуйте от меня называть вещи своими именами в присутствии… – Зацепин указал глазами на американцев.