– Ну, сейчас у нас не казнят даже за убийство, к сожалению. Но он ответит по всей строгости закона. Мало ему не покажется, даю слово.
– Применительно ко мне, скорее, нужно вести речь о несчастном случае.
– Несчастном случае? – Рьянов привстал. Огоньки свечей шевельнулись, вздрогнули тени.
– А как это можно назвать? Несчастный случай – не покараешь.
Рьянов сел, сделал гримасу Зое Лапшиной, означавшую «Вот видишь, как все оборачивается».
– Та-ак, – проговорил он. – Выходит, вас никто не убивал.
– Этого я бы не сказал, – откликнулся Неелов-Кузнецова.
– Что вы имеете в виду?
– Все-таки по горлу она меня резанула.
– Она! – Рьянов снова привскочил с места. – Разве горло перерезал не Жгутов?
– При чем здесь Жгутов? Так вы, значит, ничего не знаете? Нет, молодой человек, от Жгутова в этой истории – только нож. А зарезала меня…
– Стойте! – Рьянов предупреждающе выбросил руку над столом. – Молчите!
Он наморщил лоб, соображая, как поступить. Эта «она» могла быть только Кузнецова, и никто иной. Ну, не внучка Надя же! А значит, Неелов сейчас назовет убийцу в присутствии самого убийцы.
«Так что же, очная ставка? – лихорадочно размышлял молодой следователь. – Но как ее провести, если оба допрашиваемых – одно целое? Постой! – Рьянов одернул себя. – Что я плету? Нет никаких двух допрашиваемых! Ведь реплики за Неелова подает Кузнецова… А если предположить невозможное… Не может быть никакого „если“! Ты заигрался».
Но Рьянову очень не хотелось расставаться с невероятной, призрачной надеждой узнать правду об убийстве Неелова. Пусть спиритический сеанс – это игра, так почему бы не поиграть? Он удало подмигнул Зое Лапшиной и спросил, обращаясь к Кузнецовой, вернее, к тому, за кого она себя сейчас выдавала:
– Прежде чем вы, Неелов, назовете убийцу, скажите, – он заговорщически понизил голос, – Кузнецова, медиум слышит нас?
И получил ответ:
– Она может нас слышать.
– И может прервать спиритический сеанс по своему желанию?
– Вряд ли, пока она в трансе, она даже пошевелиться не в состоянии.
– Отлично, отлично. – Рьянов в охотничьем азарте потер руки. – Зоя, будьте начеку, нам придется задержать гражданку Кузнецову, если она попытается скрыться! Итак, Неелов, вы утверждаете, что вашим убийцей является Мария Анатольевна Кузнецова?
– Нет, не утверждаю, – бесстрастно произнесли губы Кузнецовой.
– Как не утверждаете? Разве не Кузнецова перерезала вам горло?
– Нет.
– И не Жгутов?
– И не Жгутов.
Рьянов испытал разочарование. А чего он, собственно, хотел? Чтобы Кузнецова сама себя обвинила в убийстве? Он получил подтверждение того, что подтверждения не требовало: что весь этот спиритический сеанс – надувательство. Не было здесь никакого Неелова, есть одна Кузнецова, а она, конечно, даже для убедительности своей игры, не станет признаваться в убийстве. Нужно заканчивать эту глупую комедию с допросом духа, поговорить с детьми и возвращаться в управление.