Глава 41
Демон показывает зубы
Надо признать, что упреки Неелова были не лишены оснований. Одной из причин, почему Зацепин решил выйти из операции «Борода Зевса», потерявшей для него смысл, было желание увидеть Веру, быть с ней. Оно нарастало с той минуты, как Зацепин получил прощение. А значит, и Вера, место которой он занимал в раю, после его помилования вернулась домой, в рай. Так, кажется, объяснял механизм перемещений демон. И ничто теперь не мешало их встрече.
Зацепин жадно оглядел сияющий под солнцем берег, пальмы, белый зуб виллы. На песчаной полосе без признаков жизни торчали в причудливых позах члены Вериной свиты. Зацепин со злорадством отметил, что самую нелепую «скульптуру» представлял собой красавчик блондин, обмерший в трусах у кромки воды в стойке пловца, готовящегося нырнуть. Куда традиционнее и поэтому трогательнее была позиция, в которой омертвел спаниель Тимоша, – с поднятой на шерстяной ствол пальмы лапой.
Но Веры нигде не было видно.
«И очень хорошо, что она не встретила меня на пороге, – спохватился Зацепин. – Я бы напугал ее неотразимым шармом грозы ринга! Она бы, конечно, не узнала меня. Нет, этот антураж оставим для вразумления противника, а к встрече с Верой быстренько подберем что-нибудь менее сногсшибательное».
Зацепин подошел к воде, чтобы, глядясь в плоский океан, как в зеркало, сочинить себе «фотографию». И с удивлением обнаружил, что отражение его – это не боксер с «башней» танка. На него из океана смотрел он сам, Зацепин, только помолодевший на десятилетия, в лучшей своей поре. Он был таким – улыбчивым, белозубым, с крепкой шеей и мощными плечами самбиста, – пока болезнь, расползшаяся из мозга, не сжевала его красоту и силу.
В зеркале он разглядел и небольшие «подчистки», черты его лица были подправлены: сделан прямее и тоньше нос, резче очерчен и утяжелен подбородок. Да, тот, кто облачил его в этот образ, попал в точку. Именно в таком виде он и хотел бы предстать перед Верой. Быть с ней самим собой, молодым, у которого жизнь еще не утекла между пальцев… «Только кто это так хорошо все устроил за меня?» – задумался Зацепин.
Кто бы это ни был, он правильно понял Зацепина. Стремясь к встрече с Верой, Зацепин в глубине души боялся свидания и даже был рад задержке, потому что не знал, обрадуется ли ему Вера, нужен ли он ей будет. Он помнил последнюю встречу. Вера, покидая рай, была как блаженная. Весь мир сошелся для нее на Боге, только к нему ее влекло, только он был ей интересен. Только о нем она лепетала, забыв даже о детях. Неужели всякий, кто попытается стать в раю между Верой и Создателем, станет третьим лишним?