– Была. Зато жить можно вечно.
– И это вы называете жизнью?! Есть нельзя, пить нельзя, нюхать нельзя. А вам, «девушка», и рожать нельзя! Ног нет, рук нет, желудка нет. А может, я пива хочу засосать с воблой? Может, душа шнапса требует? Позагорать с вами в голом виде? Нет, живи вечно, а о пиве с ликером забудь! Тьфу!
– Да разве в пиве счастье, Семен Моисеевич? Вот если бы капусту попробовать.
– Капуста в щах, это, верно, очень даже ничего! А мы чем заняты? Ну, вот вы, например?
– Управроб. Роботами управляю. Направляю их созидательную энергию. Знаете, поддерживать в исправном состоянии Великую Систему – дело ответственное.
– Замечательно! Ваши роботы разнесли в пух и прах Hofbräuhaus и устроили там что-то вроде конюшни, электричеством там подпитываются. И что же дальше? Система работает, мы существуем в виде невидимых пустот, беседы с вами толкуем. А для чего? Что, так и будем из года в год, из века в век перетирать эти пустейшие разговоры? Из тысячелетия в тысячелетие? Это же тюрьма, понимаете, Эмма? Тюрьма! Вечное заключение! Мы приговорены, ясно?!
Он снова и снова возвращался к своим навязчивым бредням, а Моргенштерн не понимал: чего старик бесится? Раньше, говорят, когда еще в телесной форме люди пребывали, у них сплошь и рядом были проблемы со здоровьем: то родится человек слепым от рождения, то горб по ходу жизни приобретет, то жиру наест столько, что еле передвигается. Некоторым рук-ног приходилось лишаться в авариях-катаклизмах, кому-то череп проламывали, другие болезни нехорошие подцепляли и страдали. Женщины детей рожали в страшных мучениях. Это счастье? А если, скажем, и проходил человек без потерь органов все испытания, то ближе к концу жизни они по старости начинали отказывать: желудок плохо варил, в почках камни собирались, уши глохли, зрение слабело, биомозги отказывали. Конечно, врачи тянули его до последнего, но что в итоге? Сто пятьдесят лет, вроде как бы – живой, а на деле – безмозглое слепоглухонемое растение с искусственными почками, печенью, суставами. А потом – каюк! И он жалеет об этом?!
– Все-таки странно мне ваши рассуждения слышать, – пробормотал Моргенштерн. – У нас, благодаря вашим открытиям, такие возможности! Ведь раньше людям скафандры на себя напяливать приходилось, даже за пределы Млечного Пути не могли улететь из-за огромных расстояний.
– Не могли, дружок, не могли. Скорость света не обманешь!
– А теперь – пожалуйста! Сами говорите, что многие командировались по другим галактикам! У меня папаша с маман намылились на Бетельгейзе. Надо, говорят, хоть чем-то пенсионерский занять досуг. Мы, говорят, чувствуем себя свободными, словно бабочки-путешественницы. Можем лететь куда угодно, как в древние времена летали капустницы! И ведь, главное дело, им теперь никакие специальные защитные корабли не нужны. Ох, Семен Моисеевич, зря вы себя корите!