Некоторое время она вращала головой влево-вправо, слепо глядя перед собой распахнутыми глазами.
А потом начала медленно поднимать руку. Ее указательный палец уперся прямо в меня.
«Чужак! Чужак! Чужак!» Вклинилось в общий монотонный гул. Словно разбивая тревожное гудение набатных колоколов звонким дребезжанием колокольчиков.
Я был так поражен происходящим, что не сразу понял, что она имеет в виду меня. Она почувствовала меня!
Противоборствующие лидеры дрогнули, синхронно согнулись, взболтнув руками, будто не удержавшие вес штангисты.
Качнулось чернильное пятно, потянулось щупальцами к стоящим позади людям.
Дернулась серая хмарь, тоже двинулась, поползла назад, почувствовав свободу.
Как если бы отпустили вдруг хозяева поводки двух собак, черной и серой, которых хотели стравить между собой. И те, повиливая хвостиками, засеменили к мискам с едой. В роли последних выступали две группы людей, погруженных в транс.
Я лежал. Сейчас я был не в силах пошевелится, глядя как все эти странные, плавно покачивающиеся фигуры начали неспешно разворачиваться.
Некоторые запутались, споткнулись.
Но основная часть статистов, основная массовка этого дикого кукольного театра, сориентировалась.
И направилась в мою сторону.
Я забормотал православную молитву. Первую, что пришла на ум.
Темные силуэты неспешно двигались по полигону, а я уже гремел подошвами по шатающейся железной лесенке.
Я с трудом удерживал равновесие и сдирал руки о ржавые скользкие перила.
Перепрыгнув через несколько нижних ступенек, я бросился в заросли.
С громким плеском провалился ногой в какую-то лужу, побежал дальше, чавкая ботинком.
Я бежал вперед, боясь оглянуться, а позади не раздавалось ни единого звука.
Это было страшнее всего.
Любая погоня должна подбадривать себя всякими развеселыми выкриками вроде «ату его!», «фас!», «хэй! хэй!» или хотя бы «держи вора»!
Эти двигались в полной тишине.
Лишь слитно шелестел и потрескивал бурьян, сталкиваясь с множеством человеческих тел, сминаясь под множеством ног, неторопливо, но неуклонно идущих в одном и том же направлении.
Вдогонку за мной.
Я спиной чувствовал, как они тянуться ко мне. Тянуться слепыми инстинктами, жадным животным чувством. Ориентируясь на запах, на движение.
На движущуюся цель.
Никогда не поворачивайся к врагу спиной, не беги — бег захватит тебя, а враг лишится разума от ощущения преследования.
Ты сразу станешь добычей, а он охотником. Это у нас в крови.
Я бежал, зная, что если замедлю движение, те слепые куклы настигнут меня, выпьют меня досуха. Не оставят ничего. Я просто перестану существовать.