— Барабашкин, завязывай, — сказал я.
— ЗАТКНИСЬ! — страшно взвизгнул Барабашкин, переводя дуло пистолета на меня.
Руки я поднял вверх, но в правой продолжал сжимать рукоять пистолета.
Успеть бы, вертелось в голове, всадить ему пулю в дурную башку. Но я не был уверен, что попаду, не зацепив лохматую голову мальчишки.
— Ты опупел, Падший? — радостно спросил Коля. — Чего творишь?
Барабашкин не мог определиться. Нас было трое, а он один. И хотя в нашей троице каждый был вроде как сам за себя, ему от этого лучше не становилось.
— Я ухожу, — объявил он, дергая щекой. — Будете преследовать меня, грохну мальчишку. ВЫ МЕНЯ ПОНЯЛИ?!
— Куда ты уйдешь? — процедил Максим. — Тебе не выбраться из города, Минус.
— Отпусти пацана, не глупи, — вступил Коля. — Он нам пригодится. Я почти сговорился, Падший, город будет наш…
Коля тоже боялся потерять Вектора. Ему очень сильно хотелось занять место Уруту.
— А ТЫ! — истошно взревел Барабашкин. — Это все ТЫ!!!
Теперь он целил в Колю.
— Я за тобой везде, хоть куда! Я доверял тебе… А ты! ТЫ!!!
Он все время напирал на это «ТЫ», как будто в нем сосредоточились все те обвинения, что он никак не мог из себя исторгнуть. То ли так много их накопилось в его противоречивой душе, то ли у него случился какой-то речевой затор.
— Отпусти парня! — рявкнул Максим.
Барабашкин выпалил в воздух.
— Стоять!!! — заорал он, и продолжил, снова обращаясь персонально к Коле. — Ты мне мозги пудрил столько времени, я из-за тебя во все это ввязался, бегал за тобой везде, как щенок. Ты, ты… Ты все время на меня забиваешь! Ты меня чуть не угробил сегодня! За что?! Из-за этого Проводника? — он кивнул на меня. — Так ведь это твоя идея была, использовать его, он ведь притворялся индикатором, кто же знал?! Из-за мальчишки?! Зачем он нам? Неужели? Неужели, ты не понимаешь… как для меня это все важно?! Как для меня был важен ТЫ?!
О Боже, подумал я. Все-таки они даже в такой ситуации все сводят к какому-то болезненному фарсу.
Барабашкин что, тайный Колин поклонник?
Они что, типа не просто друзья?
Меня аж передернуло.
— Ну вы и черти, — вполголоса пробормотал Максим.
Я перехватил его взгляд, и хотя у нас двоих с взаимопониманием тоже существовали некоторые проблемы, в его глазах я прочитал что-то вроде поддержки и искренней симпатии. Мол, мы конечно парни непростые, но хотя бы до ТАКОГО не докатились.
Все познается в сравнении.
Барабашкин продолжал изливать душу. Коля слушал его, делая брови домиком и приоткрыв рот.
Это было бы даже смешно, если бы не Дима, которого готический маньяк продолжал удерживать одной лапой. Мальчишка порывался вырваться, но Барабашкин цепко прижимал его себе, зажимая Диме рот рукой.