Со стороны шотландского лагеря тоже отделилась процессия, но не торопилась выдвигаться.
Всадники подъехали к воротам и передний, передав флаг одному из спутников, вскинул руку. Через пару минут ворота отворились и из замка выступили англичане, почти целая рота солдат с молодым офицером во главе. Они встретились в ста метрах от ворот.
Всадник, возглавлявший кавалькаду, немного неловко спешился, снял треуголку, уложил в нее перчатки. Поправил парик. Поклонился. Выкрикнул с отчетливым немецким акцентом:
— Майо'г Ма'гкус Кнайсль!
— Полковник Питер Аткинс, — ответил английский офицер, вышедший из крепости. — Что привело вас сюда, майор?
— Послание от Ефо Феличества, ко'голя Гео'га, сэ'г! — отчеканил Кнайсль. Порылся за пазухой, вытянул оттуда свиток. — Нишайше п'гошу меня п'ростить, сэ'г, письмо подпо'гчено. Мы были ф бою с мятешниками по пути сюда и я ут'гатил мою сумку.
— Давайте его сюда. — Аткинс развернул свернутое письмо. По мере прочтения послания его глаза заметно расширились. — Это очень важно! Не согласитесь ли вы и ваши спутники проследовать за мной в замок?
— Никак не могу, сэ'г! Мятешники настояли на том, штопы фст'геча п'гоходила у них на гласах. П'ги их непос'гедстфенном ушастии.
— Но это просто безобразно! — Полковник топнул ногой. — Что они себе позволяют?
— Ф п'готивном слушае, сэ'г, нас сюда не пустили бы фообше, — невозмутимо ответил майор немецкого происхождения.
Аткинс вытянул шею, оглядевшись.
— О каком участии может идти речь, когда я не вижу никого из них? Кроме того сброда вдоль дороги?
— Те'гпение, господин полкофник, они дали сфое слово п'готив моефо. И я сфое слово де'гжу. — Кнайсль гордо выпрямился.
— Нда? Ну подождем.
Ожидание долго не продлилось. Шотландцы появились из-за своих артиллерийских укреплений. Впереди вышагивал лорд Джордж Мюррей, довольно неплохо сохранившийся: многие раны куда-то волшебным образом исчезли. За ним двигался эскорт Макдональдов, все — рослые мощные красавцы. Замыкали процессию подвода с раненым и двое английских пленных под конвоем еще нескольких клансменов. Раненый на телеге был довольно крупного сложения, но выглядел жутковато. Его мундир — изорван в клочья и весь испещрен пятнами засохшей крови, голову окутывали бинты, оставляя свободным лишь рот, один глаз и клок волос.
Все уставились на него, даже Аткинс приоткрыл рот.
Джордж Мюррей, сняв шляпу, поприветствовал англичан легким кивком.
— Итак, лорд, что вы хотите нам предложить?
— Не имею понятия, сэр. Вот этот майор соблаговолил сообщить нам, что состоится обмен пленными — это все, что я знаю.