Гуд вызывал одного свидетеля за другим: женщин, обнаруживших два тела, Шоттса, Джона Ивэна. Его обвинитель заставил рассказать о расследовании подробно, шаг за шагом, но не останавливаясь на ужасных деталях; однако побелевшее лицо и срывающийся голос полицейского позволили слушателям представить себе эти подробности.
Вызвал он и доктора Райли, который спокойно и удивительно доходчиво рассказал о страшных повреждениях, полученных Лейтоном Даффом, от которых тот скончался.
– А обвиняемый? – вопросил Гуд, стоявший посреди зала. Руки его прятались в полах мантии, придавая ему сходство с большой вороной. Лицо с орлиным профилем и выцветшими глазами живо откликалось на весь ужас этой трагедии, которую он, несомненно, прочувствовал очень глубоко.
Эстер прокурор понравился еще в их первую встречу по делу Стоунфилда. Она обвела взглядом зал, скорее чтобы определить настроения присутствующих, а не в поисках знакомых, и ощутила настоящую радость, заметив Энид Рэйвенсбрук. Судя по лицу, та уже оправилась от прошлых испытаний и с улыбкой следила за Гудом ясным нежным взглядом[14]. Присмотревшись повнимательнее, Эстер увидела у нее на пальце золотое обручальное кольцо – не то, что она носила раньше, а новое. Эстер сразу забыла о страшной трагедии, про которую сейчас говорили в зале.
Но ненадолго. Ответ Райли вернул ее к действительности.
– Он тоже получил тяжелейшие травмы, – спокойно отвечал доктор.
В помещении установилась почти полная тишина. Слышались лишь слабые шорохи, едва различимые вздохи, тихое покашливание. Присяжные следили за происходящим, не отрывая глаз.
– Потерял много крови? – уточнил Гуд.
Райли заколебался.
Никто не шевелился.
– Нет… – сказал наконец доктор. – Когда человека бьют кулаками и пинают, остаются ужасные кровоподтеки, но кожа не обязательно рвется. Разрывы были, особенно в местах, где сломались ребра. Один осколок пронзил кожу. И на спине. Там тоже разорвались ткани.
По залу пронесся вздох. Некоторые присяжные заметно побледнели.
– Но сержант Ивэн сказал, что одежды обвиняемого пропитались кровью, доктор Райли, – указал Гуд. – Откуда она взялась, если не из его ран?
– Полагаю, это кровь покойника, – отвечал Райли. – Он получил более тяжелые повреждения, и в нескольких местах пострадали кожные покровы. Но я удивлен, что он потерял так много крови.
– А из ран обвиняемого столько крови вытечь не могло?
Райли покачал головой.
– У него не было таких ран.
– Спасибо, доктор Райли.
Рэтбоун встал. Надежда была призрачная, но больше ничего не оставалось. Он понимал, что должен попробовать все, даже имеющее отдаленное отношение к делу. Адвокат не представлял, что именно сумеет найти Монк, но существовала вероятность, что Артур и Дьюк причастны к трагедии.