Морщины были будто выгравированы на её лице. Кожа под её подбородком начала обвисать. Старческие пятна покрывали её руки. Тем не менее она держалась с царственной уверенностью женщины, которой некому и нечего было доказывать. Её глаза блестели так же, как лунный свет блестит на воде. Что-то в этих глазах было мне знакомым.
Она изучала меня секунд пять, а потом изумленно произнесла:
— Так это правда. Ты Аполлон.
Это была не привычная мне интонация «Ух ты, это же Аполлон!». Она произнесла моё имя так, словно знала меня лично.
— М-мы знакомы?
— Ты не помнишь меня, — ответила она. — Ты и не должен. Зови меня Эмми. А призрак, которого вы видели, — это Агамед. Он привёл вас на наш порог.
Имя Агамед точно было мне знакомо, но, как и всегда, я не смог вспомнить откуда. Мои человеческие мозги продолжали выдавать глупое сообщение, предлагавшее забыть несколько веков моей жизни, прежде чем продолжить.
— Почему ты раздет? — Эмми посмотрела на Лео.
— Это было долгое утро, abuela[6], но спасибо за помощь, — вздохнул Лео. — Эти арбалетные турели — просто бомба.
— Спасибо… Наверное.
— Да, может, вы поможете нам с Кэл? — продолжил Лео. — Она плохо себя чувствует.
Эмми присела рядом с Калипсо, чье лицо приняло оттенок цемента. Глаза колдуньи были закрыты, дыхание было неровным.
— Она сильно пострадала, — Эмми нахмурилась, всматриваясь в лицо Калипсо. — Ты сказал, ее зовут Кэл?
— Калипсо, — уточнил Лео.
— Вот как, — морщины Эмми стали глубже. — Это объясняет, почему она так похожа на Зою.
— Зою Ночную Тень? — во мне словно нож провернули.
Калипсо пробормотала что-то в лихорадке, я не разобрал слов… Возможно, имя — Ночная Тень.
Веками Зоя Ночная Тень была главной помощницей Артемиды и лидером её охотниц. Она пала в одной из битв всего пару лет назад. Я не был уверен, что Калипсо и Зоя когда-либо встречались, но все-таки они были наполовину сестрами — по отцу, титану Атласу. Я никогда не замечал, насколько же они были похожи.
— Если ты знаешь Зою, то должна быть одной из охотниц моей сестры, — я посмотрел на Эмми. — Но это невозможно. Ты же…
Я успел замолчать, прежде чем сказал «старая» или «умираешь». Охотницы, сколько бы им ни было лет, не могли умереть, если только они не пали в битве. Эта женщина определённо была смертной. Я чувствовал её жизненную энергию, так же неуклонно затухающую, как и моя. Не такую, как у бессмертных. Сложно объяснить, но я знал наверняка. Это было очевидно, как разница между чистой и уменьшенной квинтой.
Где-то недалеко завыли сирены. Я понял, что мы ведем беседу прямо в зоне бедствия. Скоро должны были прибыть смертные или новые блеммии.